Плеть, впервые участвовавший в мероприятиях такого рода, воспринимал происходящее как должное. Тавис попытался устроиться удобнее, потом облокотился на стол; судя по глазам — решил выплеснуть раздражение на его первопричину, на переговорщиков.
— Итак, приступим, — вновь взял слово наместник. Сев на место председателя, он чуть наклонился вперёд и сцепил в замок руки, давая почувствовать всю серьёзность ситуации. В этом ему помогала молчаливая группа поддержки, в фокусе которой и оказались инферналы.
«Вот ведь давят, — подумал Плеть. — Непохоже, чтобы на них так повлиял выпад Тависа». Произнёс вслух:
— Извините, а можно пару вопросов?
Наместник, у которого, по-видимому, имелся собственный план разговора, процедил:
— Пожалуйста.
— Вы не могли бы ещё раз пересказать, вкратце… ну… — Плеть обвёл собравшихся рукой, — кто вы такие, в общем. Вы ведь какой-то комитет, с какими-то целями… Это важно, а я слегка подзабыл.
— Давайте об этом расскажу я? Идеология это моя стезя, — предложил человек в светло-зелёной с золотой окаймовкой тоге, сидевший по правую руку от наместника. Сразу начал, высоким голосом с характерными нотами профессионального рыночного торговца: — Если вкратце, то мы — главы знатнейших родов Аргентума, история которых начинается вместе с основанием города…
Тавис демонстративно скучающе подпёр кулаком щёку.
— …торговлю, руководя работой городских служб и занимаясь другими важными делами. Логично, что мы гораздо лучше представляем устройство города, механизмы, обеспечивающие жизнь его граждан. И, если так подумать, то они во многом завязаны на нас, что имеет особый смысл в государственных вопросах.
— Вы что-то начали говорить о самоуправлении, — поймав паузу, Плеть направил речь в нужное русло.
— Да, конечно. Я об этом и говорю. Выглядит странно, когда нам, людям, посвятившим городу свои жизни, спускают сверху малоосмысленные, а иногда и просто популистские распоряжения, как и что делать, — идеолог сделал паузу, акцентируя свои слова. — Фактически нас ограничивают в естественных правах и выдают это за безграничную мудрость императора. Одновременно то, что делаем лично мы, на благо общества и государства, приписывается к его заслугам, мол, это его мудрое и толковое управление способствует процветанию города!
— Короче, вы хотите его убить, — решил подвести итог Тавис. Его по обыкновению негромкий голос усилила акустика помещения, но Плеть всё равно удивился, что напарника услышали на другом конце стола.
— Что за бред! — всплеснул руками наместник. — Это важный пункт, мы говорили о нём сотни раз!
— Но ведь он вас убьёт при случае? — хищно поинтересовался командир тёмных ангелов, как будто пытался сменить формат разговора на что-то более интересное ему.
— Как только война закончится, — снова взял слово идеолог, — мы сформируем делегацию и отправим её ко двору императора дабы разъяснить нюансы наших идей и предложить взаимовыгодное сотрудничество.
— Но война закончится нескоро, — заметил Тавис. — Ситуация не…
— Уважаемый, посмотрите на карту, — заявил патриций с середины стола. Судя по мундиру, то ли из гражданских служащих, то ли военный-перебежчик. — Она уже близится к завершению, под нашим контролем главная провинция страны, под вашим — Рим. Осталось додавить противника в Юстиции, и деморализованные императорские войска сами начнут сдаваться в плен.
— Уважаемый, — Тавис саркастично выделил обращение, — я войну наблюдаю каждый день из окна, а не только на карте.
— Вообще-то… — Плеть попытался вмешаться, но спорщики уже сцепились.
— Хочешь сказать, что мы плохо воюем? — вскинулся представитель военной касты революционеров. Его резкий голос усиливался эхом. — Я на службе состою дольше, чем ты живёшь!
— И х…ли толку, если вы даже Аргентум взяли с нашей помощью! — насмешливо крикнул Тавис.
По собравшимся прошла ощутимая волна негодования: последнее заявление никого не оставило равнодушным. Наместник, который тоже вроде как собрался прекратить ругань, решил дать единомышленникам отыграться.
— С чьей помощью, с твоей? — гаркнул военный. — Тебя я там даже не видел, а вот его, — он кивнул в сторону Плети, — помню по администрации. Бегал передавал распоряжения от штаба. Огромная помощь! Без вас, двух посыльных, у нас бы ничего не вышло.
— Половина этих распоряжений были не от штаба, а от меня.