Метка при прикосновении раскрылась, превратилась в чуть более яркого фантомного голубя и полетела вперёд, ярким огоньком указывая дорогу. Оставалось совсем чуть-чуть; Ресд вновь прислушался к ощущениям, но внутри по-прежнему царила пустота.
Местная администрация хоть и была объединена, так же, как аргентумская, с резиденцией наместника, других общих черт с ней не имела. Гораздо крупнее, живописнее, окружённая по периметру деревьями, она выходила на маленькую, расположенную в стороне от людских потоков площадь, к которой также примыкали здания других государственных учреждений.
Задумавшись, Ресд вдруг вспомнил свою старую шутку в адрес Альдена: Юстиция — единственная из крупных городов империи, в которой император оказывается наравне со своими подданными. Римский дворец имел вынесенную вверх башню, служившую любимым местом его отдыха. Тенебрис целиком состоял из башнеподобных зданий, причём Альден, сознательно или нет, квартировался в самой высокой из них. В Нептунусе, «расползшемся» по склону холма, резиденция стояла в самой высокой его точке. Ну, а внутренняя часть Аргентума сама по себе находилась выше всех остальных поселений.
Наверное, за прошедшие полтора месяца император успел возненавидеть это место…
Небольшое пике вслед за меткой, и Ресд приземлился на один из просторных балконов резиденции. Выпрямился, поднял голову — и упёрся прямо во взгляд Альдена.
Тот стоял в паре метров, по другую сторону границы, разделявшей сухую светлую гостиную и открытый холоду и ночи балкон. Взвинченный как пружина, кулаки крепко сжаты; во взгляде — неверие, что это не сон, что всё происходит по-настоящему.
Прилети Ресд в обычном состоянии, с возможностью чувствовать, мог и смешаться. Например, от нескольких капель на щеках Альдена, в которых только благодаря нынешней отстранённой безэмоциональности удалось опознать дождинки, вероятно, слетевшие с крыльев при посадке. Но всё сложилось как сложилось, и повелитель драконов молча стоял и смотрел в ответ.
Время шло.
Наконец, император поднял руку. Из облачка серого пара возник серый же металлический шарик, поднялся в воздух, завис над ладонью. Расплющился, вновь собрался, перетёк на несколько сантиметров выше, вытянулся в стержень, закрутился в трёхмерную спираль.
Запомнив последовательность действий, Ресд создал копию шарика и повторил с ней то же самое.
— Теперь против часовой, — негромко скомандовал Альден.
Спираль-копия вновь вытянулась, а затем поменяла направление.
Кивнув, император развернулся и пошёл в комнату — так непринуждённо, что у Ресда дёрнулись брови. Стандартная проверка на использование чужой внешности не давала стопроцентной гарантии, и даже с учётом крыльев это плохо вязалось с мгновенным по её окончании переходом к доверительности.
Кажется, не у него одного проблемы с эмоциями. Сделав мысленную заметку, повелитель драконов направился следом.
— Холодно?
— Снаружи или мне? — уточнил Ресд.
Сам Альден был одет в лёгкую тёмно-синего цвета тогу, обычно используемую им в качестве одежды для умеренно прохладной погоды либо как домашний халат. С равной вероятностью это могло говорить о его возможном как желании, так и нежелании выходить сегодня на улицу.
Не ответив, он подошёл к гостевому столику, традиционно заставленному напитками, наполнил один из бокалов и протянул гостю. Пожав плечами, тот так же молча отпил; формат общения дискомфорта не вызывал, даже в чём-то нравился.
Глинтвейн, тёплый ближе к горячему.
— Тяжело было лететь?
— Не особо, — Ресд пожал плечами, — тем более, я люблю такую погоду.
— Сидеть. Летать — не слишком.
— Сидеть это вообще идеально.
— Если хочешь, переместимся на балкон.
— Да нет. Настроение не то.
Альден кивнул. Опёрся на столик, поглядел по сторонам, будто раздумывая, о чём ещё поговорить. Спросил:
— А какое?
— Вообще никакого. Я недавно перегорел.
— Понятно.
Вряд ли это было так — император, по всей видимости, просто избегал неудобных тем.
Ирония ситуации заключалась в необходимости Ресда сподвигнуть его на них. Точнее, ему требовались хоть какие-то эмоции, но как спровоцировать на положительные он вовсе не представлял.
Заготовленный сценарий откладывался до востребования.