– Я знал, что ты испортишь мой кофе, – он все еще держал свои хищные глаза закрытыми. Амалия вздрогнула, считая себя незаметной. – Подойди, – его властный голос заставил ее подчиниться. Любому другому мужчине она бы не позволила командовать, но этот… – Ты все еще пахнешь моим одеколоном, – самодовольная улыбка и он уже зажал ее у себя на коленях. – Никто не посмеет зайти ко мне, а вот тебе придется ответить за неисполнение служебных обязанностей, – Джибутти залилась смехом, вот такой сумасшедший ей по душе.
Оливия доедала свой эклер и слушала очередную историю Миши. Он оказался армянином с большой семьей и большими амбициями. Лишняя растительность на лице быстро стала привычной, а когда она услышала, что он работает без выходных, чтобы встать на ноги, она прониклась к нему уважением. Смешной акцент стал почти неприметным, но она никак не могла выбросить из головы Адама.
Грета позвонила ей в растерянных чувствах. Она не смогла дозвониться ни Жас, ни Амалии, а ей срочно нужна была помощь.
– Поедешь с нами? – Оливия взяла своего спутника на дело. Когда еще она повеселиться в компании мужчины, который смотрит на нее так, как она смотрела на своего злого гения.
Сбор состоялся в квартире Саввы. К тому моменту, Грета уже облазила все его шкафы и тумбочки, но не нашла ничего, что бы свидетельствовало о присутствии женщины в его жизни.
– Он не мог никого сюда впустить, – она перерывала ящик снова и снова. – Он не мог никого впустить в свою жизнь!
– Успокойся, может это какая-то ошибка, – Оливия, которая сама перенесла тяжелый стресс, уже не думала о своем горе, она сосредоточилась на разбитой сказке своей подруге. – Ты говорила с ним?
– Он не берет трубку! – рыжая бестия схватила подругу за плечи, ее серые глаза стали абсолютно безумными. – Мы должны установить слежку! Выследим его, и все узнаем. Если только это окажется правдой, я выдеру каждый его волос! И на бороде тоже!
– Грета, он твой друг, он не твоя собственность, – брюнетка сказала это так мягко, как умеет говорить лишь она. В ее темных глазах блистала надежда, потому что Рей наконец разглядела свою половину.
– Еще как моя! Я же не встречаюсь ни с кем, и он не должен, – девушка натягивала джинсы, ей не было никакого дела до молча наблюдавшего за этим действием Миши. – Если он хотел отношений, он должен был предложить их мне! А не тащить в дом кого попало!
Оливия с Мишей в тайне посмеивались над паникующей рыжей девицей. Откуда-то на ней появилась большая черная шляпа и солнцезащитные очки. Миссию решено было назвать «Не святой Савва».
– Грета, попробуй, Грета, он твоя половина, – Рей кривлялась всю дорогу, вспоминая слова подруг. – Вот он ваш идеал, типичный проститут! Увидел юбку и побежал за ней.
– Секретарша сказала, что она на стройке. Смотри, это здесь, – Оливия указала на полуразрушенные высотки. Теперь все стало ясно. Прямо у входа стоял Савва, явно растерянный, и неловко обнимал пухловатую фигуру плачущей девушки.
– Вот же сучка! – с призывным криком Грета покинула машину, чтобы с размаху вдарить по лицу несчастного парня. Тот опешил, не понимая за что удостоился такого порицания. – Ах ты потаскун! Да чтоб тебя! – она осыпала его слабыми ударами кулаков, он только прикрывался руками. – Иди ты к черту, понял? Притащил в дом непонятно кого, в мой дом! Бесстыжий!
– Грета! – Оливия пыталась вмешаться, но ее природная нерешительность сыграла свою роль, Миша же наблюдал за этой сценой, как за бульварным спектаклем и решил не мешать ходу действия.
– Так, хватит! – Савва закинул бесноватую девицу к себе на плечо и утащил в неизвестном направлении. Танцовщице самой пришлось утешать обиженную Машу.
– Отпусти меня! – Грета вырывалась, как могла, но он опустил ее на землю только в каком-то странном фургончике. Она хотела надавать ему пощечин, но он с силой зажал ее трепыхающиеся руки. – Ах, вот ты как? – крики были частью ее сцены из спектакля про Жанну д’Арк. Он прижался к ней губами, чтобы остановить скандал, но Грета вдруг почувствовала теплую волну, пробежавшую по сердцу. Все вокруг стихло. Почему раньше она никогда не пробовала его конфетные губы? Почему раньше его объятья не были такой необходимостью? Почему они не замечали такое явное притяжение?