Стоя возле брата, Шарлотта даже не предполагала, что он думал о ней в этот момент. Делая вид, что она смотрит на улицу, она в действительности рассматривала свое отражение в окне, черты своего лица, которым темнота за окнами придала какую–то изысканность.
«Красивое лицо», — подумала она со смешанным чувством радости и муки, меланхолии и гордости. Она представила себя мраморной статуей, у которой где–то глубоко внутри еле слышно билось сердце. Есть ли у статуй сердца?
Она слышала, как Аврора вернулась в комнату, и ее резкий голос разорвал тишину.
— Тебе пора идти, моя дорогая.
Шарлотте так не нравился этот голос! Но что же тогда ей нравилось в Авроре? Нет, этот вопрос лучше не задавать, поскольку она не желает на него отвечать. Что она делает здесь? Нет, лучше об этом не думать. Но почему же в конце концов она чувствует себя здесь легко и спокойно. Уже в течение нескольких недель Аврора и ее круг занимали большое место в ее жизни. Она не пыталась дать им оценку, но визиты к Авроре походили на поездку в сказочную страну, необычные краски которой захватывали дух и воображение.
— Этим солдатам уже пора убираться в казармы, — сказал Бодар. — Друзья Нуара наверняка уже давно прошли окольным путем.
— Вы, должно быть, правы, — сказал Габен, с некоторым страхом рассматривая площадь.
— Я ненавижу толпу, — прошипела Аврора, и это чувство заставило ее вздрогнуть.
— Будем надеяться, что большинство из них разойдутся по домам, еще не дойдя до центра Парижа, — сказал Габен, — и они не предпримут попыток ворваться во что бы то ни стало сюда.
Почувствовав возбуждение Габена, Аврора подошла к нему поближе, не в силах скрыть свой страх. Инстинктивно она искала защиту вблизи этого сердитого молодого человека, будто его молодость может послужить в опасный момент надежной защитой.
— У вас есть там друзья? — спросила она, кивнув в сторону окна.
— Да, у нас там есть друзья, — ответил Габен.
Аврора посмотрела на Шарлотту.
— Ваш приятель Тома Бек, наверное, тоже пошел на похороны этого несчастного Нуара.
— Наверняка, — ответил Габен сдержанно.
На этом разговор закончился. Аврора задумалась, вглядываясь в темноту за окном. Габен не мог заставить себя взглянуть на сестру. В течение всего дня он не осмеливался упомянуть имя Тома. Теперь же, когда его имя было названо, мысль о Беке не выходила у Габена из головы.
Шарлотта замерла на месте, пытаясь собраться с мыслями в потоке захлестнувших ее эмоций. С какой целью Аврора упомянула имя Тома, размышляла она. Однажды она рассказала ей о нем во время одного из приступов женской откровенности, о которой, как правило, женщины тут же сожалеют.
Сейчас она была уверена, что Аврора упомянула о нем преднамеренно. «Что на меня нашло, — думала она, — зачем я рассказала обо всем этой женщине?» Конечно, Тома на похоронах, Шарлотта чувствовала это сердцем. От этой мысли ее охватил ужас, но она не хотела, чтобы ее состояние заметили, и поэтому глупо улыбнулась.
Тома! О, Господи, как она могла жить без него? Как могла жить, сгорая от желания видеть его? Она пыталась обмануть себя — отдавалась работе, покупала новые наряды, завязывала новые знакомства. В компании Авроры и ее друзей она могла забыть о своей тоске. Их ненавязчивый цинизм успокаивал ее, давал ей возможность передохнуть, а оценивая по достоинству их снобизм, их ложное чувство над другими, она могла позволить себе роскошь даже презирать их.
Однако в душе оставалась боль. С ужасом она поняла глубину своего падения. Она даже не предприняла попытку излечить себя. Вместо этого, закрыв глаза, бросилась в новый для себя мир, чтобы заглушить свое горе. Однако вера и надежда никогда не оставляли ее.
Шарлотта поняла, что ей пора идти. Другие гости тоже собирались расходиться. Судьба неумолимо вела ее навстречу Тома. Она чувствовала, что он где–то рядом. И уже люди в салоне не интересовали ее. Каждый удар сердца напоминал ей о любимом. Какая–то невидимая сила подталкивала ее к двери.
Уже у порога следовавший за ними Бодар как бы мимоходом взял Габена за руку.
— Месье Морель, мне пришла в голову одна мысль. Хотя, в определенном смысле, у меня есть некоторые сомнения по поводу ваших работ… Как я уже говорил вам, покупатели сдержанно относятся ко всему модернистскому, и ваши работы вряд ли можно назвать модными… но все равно я бы чувствовал себя плохо, если бы не помог художнику, который обратился ко мне за помощью.