— Наверное.
— Ах, ты хотел бы другой путь, — Ана повернулась ко мне. — Я бы тоже хотела. Но что суждено, то сбудется. Дирен, пора заканчивать.
Рен впал в транс, пока она работала.
Я стал видимым, зная, что она уберет воспоминания, если он меня увидит.
— Сколько он вспомнит из этого? — спросил я.
— Только те части, что мы хотим, — ответила она, ее рука сияла, пока она осторожно запирала его воспоминания. Было проще стереть память полностью или убрать все в определенном временном промежутке, чем убрать одного человека из них, не тронув остальное.
— Проверь, чтобы он не запомнил меня здесь.
Ана кивнула. Я подошел к клетке и опустился.
— Привет, брат, — сказал я.
Он слабо посмотрел на меня и придвинулся ближе.
— Кишан? Как… ты тут? — спросил он.
— Прости, что тебе приходится страдать, — сказал я, желая забрать у него часть бремени. — Тебя скоро спасут. Но ты не запомнишь мои слова.
— Не понимаю, — сказал Рен, его тон был требовательным. — Что происходит, Кишан? Скажи! — он попытался сесть.
— Вуаль, — сказал я. — Мы скрываем твои воспоминания о Келси, чтобы Локеш ее не нашел, — я поддержал его рукой и скривился, ощутив, как он похудел. Я делал клетку больше, коснувшись амулета. Не так сильно, чтобы заметил Локеш, но пара дюймов сделает пребывание немного удобнее.
«Сколько лет Рен провел в клетках?».
Вина за это чуть не сожгла меня, но я вспомнил наш разговор. Для меня это было месяцы назад, а для него — века. Он не знал тогда Келси, но принял судьбу. Я был уверен, что он сделал бы так снова.
Мой брат был благородным и заслужил счастья.
— Но почему ты здесь? Не понимаю.
— Ты не поверишь мне, — тихо сказал я. — И я сам с трудом понимаю. Поверь, так нужно, — я коснулся его плеча, легонько сжал и шепнул Ане, отойдя от Рена. — Ты заканчиваешь?
— Почти.
Рен содрогнулся и обмяк. Мы смотрели, как он становится тигром.
Ана сказала:
— Готово. Спи, белый тигр, и любимая приснится тебе в последний раз, — она сплела магию и укутала тело Рена, опуская его. Она дала ему свежую еду и чистую воду, новую солому, своей силой промыла его, исцелила и высушила. Ана почесала его загривок, коснулась губами головы. Прутья пропали для нее и вернулись, когда она отошла.
Ана убрала морок, и мы прыгнули во времени, попадая в разные точки, чтобы усилить блок на памяти Рена. Первая остановка была в хижине Пхета. Монах втирал розовое вещество в волосы Рена. Мы остановили время, и замерли все, кроме Кадама.
— Вовремя вы, — сказал он. — Не знаю, сколько еще Рен вытерпит это.
Ана издала смешок и прикрыла рот. Мы усилили блок. Кадам помахал нам.
— Спасибо. Дальше я разберусь.
Мы перенеслись на Звездный фестиваль. Рен почти все вспомнил, когда вел Келси к дереву с бумажными желаниями. Ану поразила идея, она забрала пару желаний с дерева себе. Когда я попросил ее показать, она отказалась, и когда он увидел нас и спросил у меня, кто моя новая девушка, Ана улыбнулась и стерла наше появление из его разума, укрепила вуаль на его памяти с Келлс.
Мы попали в его комнату у нас дома, где он листал стихотворения про Келси. Ана заморозила время и взяла страницу из его рук.
— Это очень… несдержанно, — сказала она.
— Ты и половины не знаешь, — ответил я. Ана усилила блок, мы перенеслись дальше.
Заморозив время во дворце красного дракона, Ана смотрела на золотой свет в ладони Келси. Рен стоял за ней, у них была энергия, которой хватило бы на сверхновую. Ана сказала:
— Когда они так используют силу, это сжигает вуаль на памяти. Это как, когда мы… обнимаемся.
— Ах, — сказал я. — Это даже логично.
— Это от их связи, как у богини и тигра. Потому она может открывать все замки. Они используют ту же силу.
Я нахмурился.
— Но, Ана, Келси проверяла эту силу со мной на корабле. Мы с Келлс такое не создали.
— Может, потому что ты не ее тигр, — тихо ответила Ана и протянула руку.
— Не ее, — я обхватил ее ладонь, ощущая знакомое покалывание. — Я принадлежу другой.
Ана шагнула в мои объятия, дала времени пойти в нормальном темпе. Келси и Рен зажгли звезду. Когда они закончили, мы увидели, как он вспомнил.
— Келси, — сказал он, глядя на нее. Эмоции на его лице бушевали, он снова позвал ее. Но она устала. Не заметил. Мне было жаль ее, он хотел поговорить с ней, но Ана быстро убрала его воспоминания.
— Если бы я не сделала так, чтобы Рену было плохо от ее прикосновений, мы вечность разделяли бы их, — сказала Ана. — Как ты умудрился устроить с ней помолвку?
— Он поступил глупо и порвал с ней. Она чуть не умерла, он не смог спасти ее. Ему было плохо рядом с ней. Рен решил, что ей лучше со мной. Это разбило их сердца.
— И твое, — тихо сказала она.
— И мое, — согласился я.
Мы попали на вершину «Дэчени», где Рен и Келси отдыхали на подушках и ели попкорн. Рен смотрел на свою миску, словно в ней были тайны вселенной. Он что-то прошептал про синее платье, и Ана сказала:
— Он что-то вспоминает, и это влечет за собой остальное, — он поднял голову, улыбнулся и шагнул к Келси. Ана взмахнула рукой, он замер.
Мы оказались в каюте Келси на «Дэчени». Мы слышали, как она напевает в ванной.
— Мы исцелим ее от укуса кракена? — спросил я.
Ана покачала головой и нахмурилась.
— Этого нет в списке. Вы использовали камандалу?
— Мы ее еще не наполнили.
— Может, ее исцелил Кадам? — предположила Ана.
— Нет, — я покачал головой. — Она быстро исцелилась сама, как в Шангри-Ла.
— Она исцелилась там? Интересно. Но ей нужна была камандала, чтобы исцелиться от укуса акулы?
Я кивнул.
— И Фаниндра исцелила ее от каппы в Кишкиндхе.
Ана сказала:
— Шангри-Ла — особое место, но я не создавала его местом исцеления, как и Кишкиндху. А тут правят драконы. Они сами его создали. Может, как и я, Келси тянет силу исцеления через связь с тигром. Между нами она сильнее, наша связь постоянна, и эликсир усиливает это. Но у Келси и Рена тоже есть эта способность, хоть она ограничена.
— Понятно. Ее раны были не такими сильными, и связь была сильнее. Если мы тут не для исцеления Келлс, тогда зачем? Блок на памяти Рена пропал?
— Да. Но нужно выждать момент.
— Ах. Это ночь моего первого свидания с Келси.
Дверь приоткрылась, Келси вышла из ванной в красивом платье.
— Кишан? — позвала она, мы притихли. — Похоже, не он, — сказала Келлс. — Я тоже что-то слышу, — она нервно расхаживала, поглядывая в зеркало.
Ана закрыла глаза.
«Она молится».
«Тебе?» — удивился я.
«Нет. Матери. Она… хотела бы, чтобы мама дала ей совет и…» — Ана склонила голову.
«Что?» — я подгонял ее.
«Она хочет твоего счастья. Чтобы тебе было уютнее в этом мире. Она хочет любить тебя как Рена».
«Но не любит».
«Ее чувства к тебе сильны. Да. Келси тебя любит, но…».
«Но Рена сильнее».
Ана повернулась ко мне и коснулась моей руки.
«Ничего, — сказал я. — Часть меня всегда знала. Потому я согласился остаться с тобой».
Стук в дверь, Ана посмотрела на прошлого меня.
«Ты был очень красив», — сказала она.
Я протянул руку, и мы пошли за Келси к столику, где я устроил романтичный ужин.
«Ты старался», — Ана разглядывала столик.
«Ана, — я потер шею, ощущая вину, что не делал так ни разу для Аны. — Я хотел заслужить ее чувства», — сказал я.
Она ответила:
«Чувства, полученные таким путем, мимолетны. Женщина должна любить мужчину за его характер, а не потому что он осыпает ее красивыми подарками».
«Верно, — сказал я, обвивая ее талию сзади. Я склонился и шепнул ей на ухо. — Но мужчина должен стараться, чтобы завоевать женщину, — Ана прислонилась ко мне, мы покачивались под музыку. — Потанцуем, Ана?».
Она кивнула, я развернул ее и притянул ближе. Ее тело двигалось с моим, это опьяняло. Ее ладонь гладила мою грудь, я поймал ее, прижал к сердцу. Мы затерялись в своем мире, и я чуть не столкнулся руками с прошлым собой, танцующим с Келси. Ана не оттащила меня, а заморозила время, и мы танцевали под свою музыку.