Оставшуюся в чаше жидкость пожилая женщина опять же в сопровождении труднопроизносимой белиберды вылила в жарко полыхнувший при этом костёр. Как только не опалила себе чего, аж обидно.
Затем выжидательно уставилась на меня. Окружающие тоже. Что вам ещё от меня надо, изверги?!
— Где твой амулет, садха? — раздался в голове тихий шёпот Хранителя.
Тихий-то тихий, но предупреждать надо. От неожиданности я резво подпрыгнула и подозрительно уставилась на ведьму, логично предположив, что это её проделки.
— Я это, садха, до чего же ты нервная. Прекрати испепелять тётеньку взглядом, она тут ни при чём.
Что-то туговато у меня становится с соображением. Не иначе местный климат вреден для прогрессивных умов, достаточно только взглянуть на не обезображенные интеллектом застывшие физиономии вокруг. А эти варварские обычаи. Вот и я начала притормаживать, только со второго раза признав говорившего.
«Терри! Ну попадись мне только. На собственной шкуре прочувствуешь, кака-ая я стала нервная!»
В ответ в голове прозвучал тихий смешок.
«Думаешь, шучу? Фигу! Я тебя предупредила. Э-э… Что ты там говорил? Какой аметист?»
— Да не аметист, корра мие, а амулет! Тебе ведь сегодня давали амулет?
Я начала лихорадочно вспоминать обо всём, что мне сегодня давали.
— Круглый такой, металлический, — подсказал сжалившийся над моими закипающими от перегрузки мозгами Хранитель.
Ага. Что-то такое было. Железненькое как раз. Я начала старательно ощупывать карманы и, к вящему восторгу публики, извлекла из внутреннего, самого дальнего, платиново-белый кругляшок с вписанной в центр девятилучевой звездой, сплошь испещрённый непонятными символами. Молча протянула его переминающейся с ноги на ногу от нетерпения ведьме. Та, приняв почти такой же, но золотисто-жёлтый амулет из рук мальчугана, вновь затянула что-то на гортанном языке. Поднялся шквальный ветер. И я вдруг начала понимать, что она говорит!
— Я призываю вас, Духи-Покровители всего Сущего и всего Запредельного! Скрепите эту Связь, будьте свидетелями Её! Разнесите всем благую весть, что появились новые Соединённые! Да грядёт благополучие на землю нашу, да станет эта связь предвестником начала Светлых Времён, как предсказано!!
Одновременно с последним выкриком колдуньи в амулеты с неба начали бить разноцветные молнии, от грохота затряслась земля под ногами. «Вот только землетрясения до кучи и не хватало в этот знаменательный день!» — я попыталась вспомнить хоть какие-нибудь приличествующие случаю конца света молитвы. Ничего не вспомнила. Точнее, не успела — всё закончилось. Тряска прекратилась, небо снова стало звёздным и спокойным. А ведьма на удивление не дымилась горсткой пепла, а торжественно надевала нам с пацанёнком на шею означенные амулеты, уже на кожаных шнурах — мне его, а ему мой.
— Теперь, деточка, ты должна дать своему Обретённому Навеки Брату (так и сказала, именно всё с большой буквы) имя.
Все взгляды выжидающе уставились на мою растерянную персону. Дать имя… Да они в своём уме?! С чего это я чужому ребёнку буду давать имя?
— Теперь это не чужой ребёнок, садха. Отныне и до века это твой брат. Вы соединены такими узами, которые не разорвать никому. С этих пор ты не одна. Вы будете поддерживать друг друга в трудную минуту. Если одному из вас плохо, или случилась беда, другой почувствует и поможет. И умения друг друга у вас теперь частично присутствуют, и знания. Дальше связь будет крепнуть. Такие обряды не проводились уже, насколько я знаю, вескон пятьсот ко времени моего заточения в склеп.
Нет, я, конечно, безумно польщена. Право же, не стоило так из-за меня стараться. Тем более без моего согласия! И потом — мне и одного брата, родного, за глаза хватает!
— Обряд никогда не проводится без согласия обеих сторон.
Тут как раз к месту вспомнился сегодняшний разговор со старостой. Так вот на что я тогда так опрометчиво подписалась. Впредь будет тебе наука, Элли! Хорошо хоть и вправду не на жертвоприношение согласилась от широты души.
«Постой! Но я никакой связи не чувствую.»
— Разве? Сосредоточься на ощущениях. Попробуй отключиться от внешнего. Что ты чувствуешь?
Я честно попробовала. Ничего я не чувствовала, только свербили болью свежепорезанные ладони… Стоп! Что значит ладони?! Когда это они мне успели и вторую распахать?
Я скосила глаза на левую руку. И чуть не окосела действительно — ладонь была чистая, без малейших следов повреждений. Зато у парня как раз левая и пострадала. Дела-а.