Я заёрзала на стуле, пытаясь получше разглядеть нового посетителя из-за широких спин бугайчиков.
— Чего ты вертишься? Да куда ты… А-а… Ясно, — ехидная ухмылка расплылась на лице подруги. — В твоём вкусе. Эй…ау-у, — попытка изобразить мельницу перед моим носом. — Вот увлеклась-то. Ну и кто здесь после этого раба любви?
— Тихо, Морка, не вертись. Ты привлекаешь к нам внимание.
— Дак радуйся! Глядишь, и заметит твой ненаглядный на…О-о-о!
— Эй, ты чего? Тебе плохо?? Где болит?!?
Я с беспокойством всматривалась в лицо окаменевшей с открытым ртом подруги, пока не догадалась проследить за её взглядом. Понятно. Сбылась мечта идиота, то есть, пардон, идиотки. В дверях на сей раз стоял тот самый черноволосый красавчик, что всю последнюю неделю служил предметом Миркиных светлых грёз и постоянным источником раздражения для меня.
Хорош, что тут скажешь. Сегодня на нём были потёртые джинсы и чёрная рубашка навыпуск. Приглядевшись, я заметила пресловутый перстень, что Морка засекла в прошлый раз — и как только разглядела, в таком-то состоянии? Странный камень. Кроваво-алый и будто светится изнутри. Ни разу подобных не видела.
Тут на наш столик пала тень внушительных размеров, вольно-невольно отвлекая от детального изучения внешности и повадок Моркиного любимого индивида.
Глава вторая
Пришлось поднять взгляд на подошедшего. Им оказался один из неугомонных соседей-шкафчиков. И почему я не удивлена?
— Ну и чем обязаны?
— Красотка, потанцуем? — обнажённые в ухмылке гнилые зубы, перегар в лицо… Тебя мне не хватало!
— Не танцую, — холодно, не глядя.
— Да хто ж тебя спрашивает? — он, кажется, удивился. А уж как выпала в осадок я. Эй-эй! Не, ну свинячье отродье, что за манера хватать честную девушку за руку и волоком тащить к танцполу? Спасибо, что не за волосы. Предварительно огрев дубинкой по кумполу, для острастки!
Пришлось бодрее передвигать ногами, дабы не грохнуться физиономией об пол, а также по возможности избегать более близкого знакомства с пролетающими на хорошей скорости мимо предметами меблировки. Понятно, что это как раз-таки я пролетала маневренным прицепом в волосатой руке бугайчика, но от подобного уточнения впечатления у моего драгоценного фейса при контакте со статично расположенными препятствиями вряд ли бы качественно изменились. Каков наглец! Прибью, и даже стыдно не будет!.. Только вырваться.
Таким манером мы дошли-дотащились до площадки. Ёмаё… Надо что-то делать, с этим медведем танцевать не хочется ну ни в какую, боюсь, сие рискованное действо несовместимо с жизнью. И куда подевалась охрана?!
Тут мой мечущийся в поисках выхода из сложившейся ситуации взгляд упал на столик неподалёку… Ну как всегда! Я тут, понимаешь, страдаю, а мой идеал, не замечая обращённого к нему молящего о помощи взора, увлечённо беседует о чём-то с подошедшим темноволосым. Я так не согласная!.. Драку, что ли, устроить?
— Эй, парень! — своему «очаровательному» кавалеру. — А ну-ка пусти меня, не то вон тот блондинчик тебе башку оторвёт и скажет, что так и було! Хотя, боюсь, ты разницы действительно не заметишь… Да! Он, кстати, мой парень и жу-утко ревнив! — не слишком удачная попытка испепелить макаку-переростка взглядом. Мда, не мой это профиль.
— Мгнхм?! — судя по интонации, нечто среднее между «Ну и..?» и «Да пошла ты со своим!» Да я б как раз пошла с превеликим удовольствием, но громадная лапища-клешня держит всё так же крепко.
— Ах, так, значит?!
И что теперь делать? Лихорадочно оглядываюсь и — о чудо! — вижу пустую кружку на столике вплотную к танцполу. Думать некогда — хватаю и с размаху бью несостоявшегося партнёра по макушке. И на всякий случай отбегаю подальше.
Мда-а… А башка-то у мужика и впрямь дубовая. Вон, только стёклышки стряхнул, и уже ищет мутным взглядом — кто же посмел?
— Он! — невинные глаза, красноречивый тычок пальцем в сторону блондина.
Думать эта орясина, по всему видать, обучена не была в принципе. С утробным рёвом «замочу и мне за это ничего не будет» чудо селекции прыгнуло в сторону предполагаемого обидчика и приземлилось аккурат возле стула приглянувшегося мне красавчика.
Вроде в этом месте Эльке положено слегка устыдиться своего поступка — как же, подставила невинную головушку под удар коварный. А нехай отдувается! Девушку тут, понимаешь, забижают почём зря, а он и в ус не дует! Не-ет, перевелись у нас всё-таки мужики.