Я, конечно, открыла и смотрела, как, с грацией кошки, по огромному дереву, Спенсер забрался в комнату и молча стоял посредине. Спенсер Льюис в моей комнате. С ума сойти! Мои мысли прыгали, как безумные, так же как и пульс.
- Никогда не делал ничего подобного, - словно извиняясь, произнёс Спенсер.
- Это нарушение границ частной собственности, - сказала я.
- Не напоминай, - он нервно перебрал волосы рукой, - тебя не было эти дни.
- Я была занята.
- Как ты? Я слышал о твоей маме…
- Нууууу… я рада за неё, но всё это сбивает с толку и пугает.
- Тебе не обязательно ехать в Миннесоту, я думаю.
- Да, но… в любом случае, всё не будет как прежде, понимаешь?
- Лесли, - Спенсер присел на краешек кровати, - всё равно больше ничего не будет как прежде, ты взрослеешь, и мир… он меняется, сейчас он меняется стремительно, и это неизбежно.
Я вздохнула. Спенсер был прав. Мне оставалась пара лет до колледжа, всё равно всё бы изменилось, я не могла навсегда остаться в этом городе среди людей, которых я люблю, и которые любят меня, не могла всю жизнь прожить без проблем и потерь. Перемены всё равно бы пришли в мою жизнь, вот только я была к ним не готова.
- Это то, что ты слушаешь? – Спенсер прошёл к полке с дисками.
- Да, что-то чаще, что-то реже.
- Сейчас почти не пользуются дисками…
- Мне нравится.
- Тут много классики.
Я пожала плечами.
- Я довольно старомодна.
- Я тоже, - Спенсер улыбнулся. - Лесли … я бы хотел… - он сделал пару шагов к кровати, и я смотрела на него и никак не могла до конца осознать факт того, что мой Спенсер Льюис, мой возлюбленный с глазами манула, стоит посредине моей девичьей комнаты. Я даже мечтать о таком не смела, но он стоял и смотрел на меня, словно решал неразрешимую для себя задачу.
- Я бы хотел быть с тобой, - наконец выдавил он из себя, - но…
- Но мне шестнадцать лет, - продолжила я.
- Да, тебе шестнадцать, - он улыбнулся, - пожалуйста, обещай мне, что не будешь сильно меня провоцировать, уверен, это будет чертовски тяжело… это уже тяжело.
- Провоцировать? – я не понимала, о чём Спенсер говорит.
Он снял с себя свободную футболку, и это оказалось таким интимным жестом, что на мгновение я перестала дышать. Не единожды до этого я видела, как Спенсер одним движением снимает футболку или рубашку, я видела его в плавках, но никогда это не было настолько шокирующее интимно. Футболка отлетела в сторону, а сам Спенсер навис надо мной, проведя одним пальцем по моим губам.
- Такая сладкая… - он потянулся к моей футболке, и только тогда я сообразила, что в этот раз на мне не было ничего кружевного или шёлкового, собственно, на мне не было ничего, кроме растянувшейся футболки и трикотажных трусиков с Бетти Бул.
Его губы прикоснулись к моим, и я в удивлении смотрела на Спенсера, не зная, что делать дальше.
- Ты ведь не целовалась раньше? – шепнул, почти не отрывая своих губ.
- Нет, - так же, не отрывая губ.
- Я так и думал, это проще, чем кажется, - потом его губы целовали мои, а кончик языка легко пробежал между губ и как-то сам собой оказался у меня во рту. Наши языки встретились и это… это было волшебно.
Волшебными были поцелуи, волшебными были руки Спенсера, которые сняли с меня футболку, и волшебным был его взгляд, который сказал мне, что не стоит пугаться или стесняться. Волшебным было тепло от его тела и жар его рук, волшебным было то, как он вжимал меня в постель, а я вжималась в него.
Вся ночь была волшебной. Спенсер не пересёк ту самую черту, и в ту ночь я так и осталась девственницей, хотя, честно говоря, я не сдержала своего обещания, которое дала, когда поняла, о чём говорит Спенсер, и всё-таки провоцировала его. После того, как оказавшиеся гениальными пальцы мужчины покинули моё тело, и я испытала первый в своей жизни оргазм и, кажется, чуть не умерла от удовольствия, я услышала тихое ругательство и почувствовала, что моя рука под рукой Спенсера обхватывает его. И это было одновременно страшно и удивительно.
Спенсер шептал, что это сверх его сил, и с силой толкнулся пару раз бёдрами, после чего я почувствовала влагу прямо у себя на руке, а потом – как мою руку вытирают чем-то, в последствие оказавшимся футболкой Спенсера.
- Ты сводишь меня с ума, Лесли, - испарина проступила на лбу Спенсера, и я была рада сводить его с ума.
По-настоящему счастлива и бездумно влюблена.
Спенсер Льюис уехал через четыре дня. Через пару месяцев мама продала свой ресторанчик и кафе, и мы переехали в Миннесоту к Филу.