- Угу… слушай, ну если тебя так напрягает моё общество, мне тоже твоё не так уж и нравится, может, разойдёмся по тихому, да и всё, найдём себе кого-нибудь другого, с кем связаны, кто будет более симпатичен?
- Это невозможно.
- Да ладно, утром я встала с головной болью, а сейчас хожу по замку предводителя альвов, с которым связана какими-то нитями, и ты мне рассказываешь про невозможное!
- Просто ты не до конца понимаешь, как это действует. Я погибну без тебя, а самое ужасное – ты без меня… я никак не могу допустить этого.
- Бред!
Широкие двери распахнулись сами, и Малор прошёл в комнату, которая была скорее огромной террасой нависающей над тёмным морем на огромной высоте. Вдали был виден тянущийся ярко-зелёный, с вкраплением багряного, берег, и тёмные скалы. Ультрамариновое небо и белые мраморные ступени, уходящие куда-то наверх, вдоль резных перил.
- Если мы каким-то образом связаны, то я тоже должна это чувствовать, хоть что-нибудь, ведь должна? Должна. Но я не ощущаю… ничегошеньки, может быть, немного удивления от всего происходящего, - рассуждала вслух Сашка, ходя по террасе.
Это очень странная история и сомнительная схема.
- Слушай, - Сашка остановилась, как вкопанная, - сколько, ты говоришь, тебе лет?
- По вашему летоисчислению мне почти восемь тысяч лет.
- Ага… а живёте вы обычно до какого возраста?
- Шестнадцать – двадцать тысяч, если в пересчёте на человеческие годы.
- Тогда получается, не проживёшь ты столько, Леголас Семнадцатый, ещё лет пятьдесят, и всё.
- Отчего же? Тебе было знамение?
- Не нужно знамение, чтобы знать, что люди живут лет семьдесят… если повезёт. А ты вроде как собрался без меня погибнуть. Я не очень-то понимаю мироздание, но из того, что я слышала – оно знает, что делает, и разбазариваться правителями не стало бы.
Леголас Семнадцатый немного устало, что выглядело странным для высокой и подтянутой фигуры альва, сел на стул с высокой резной спинкой.
- Я могу отдать тебе половину своих оставшихся лет, конечно, так ты проживёшь меньше, чем если бы родилась в нашем измерении, но больше, чем обычный человек.
- Как это – отдашь годы? Такое возможно?
Может, всё же галлюцинации?
- Да, это возможно. Ты та, с кем я связан нитями мироздания, Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос сделает это, как сделал бы для любого, кого связали нитями мироздания с человеком.
- Сочувствую вашему горю, - всё, что сумела пробормотать Сашка, перед тем как уставиться на гладь воды за белыми изразцами из полированного камня.
- Может, этот твой Эрбадрид всё же ошибся? – решила вселить надежду в Леголаса Семнадцатого Сашка. А заодно и в себя.
Не то чтобы ей помешала пара тысяч лет в запасе, однако провести эти годы с парнем, называющим себя правителем альвов, было сомнительной идеей.
И что самое обидное, для Семнадцатого - тоже. Может быть, Сашка и не была так уж красива, как их, альвивские женщины…
- Ты красива, - Семнадцатый перебил мысленный поток Сашки.
- Хватит копаться в моей голове!
- Это получается непроизвольно, мистрис Атеистка. Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос сказал, что ошибки нет. Ты – именно та.
- Когда это он сказал?
- Только что.
- И как же? - ехидно заметила Сашка. – Его тут нет.
- Так же, как я чувствую твои мысли.
- Ты и с ним связан нитями мироздания? – Сашка так и села.
Ничего себе, групповушка намечается.
- Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос связан со всеми, - проигнорировав, а может, не поняв мысль Сашки, ответил Леголас. – Он - смотритель мироздания. - Леголас нахмурился, словно подбирал слово.
И Сашка увидела жгучего брюнета, того, что был Эрбадридом. Он стоял на высоких ступенях, и сверху на него падали лучи солнечного, как подумала Сашка, света. Лучи не просто били вниз, на человека, вернее альва, они как будто играли с руками того, кто был Эрбадридом. А он эти лучи передвигал и запутывал, заплетал, как косы. Потом развернулся, и Сашка увидела, что чёрные глаза могут быть чернее черноты, так, что ей стало страшно, а уж когда Эарбримад Лифедод Канинейл Финлилир Лирос заговорил что-то на гортанном, отрывистом и сложным для человеческого уха, языке, Сашка и вовсе вспомнила древние обряды, или то, как это показывали в мистических фильмах.
- Жрец, - подсказала Сашка.
- Да, мистрис Атеистка, «жрец» – наиболее подходящее слово, хотя его предназначение на Земле более узкое, чем тут.
Ещё бы. Жуть какая.
- Раз никаких сомнений нет, сегодня состоится приём в твою честь, мистрис Атеистка, и ритуал.