Тётя Алина хотела сказать что-то ещё, но закашлялась, словно поперхнувшись, и поспешила как можно скорее удалиться, крепко зажав рот рукой. С ней явно происходили какие-то сложно объяснимые вещи. Тётя Полина не могла понять, в чём именно дело, но она чувствовала щемящую тревогу и тоску, особенно когда думала о девочках, поэтому и решила приехать сюда так поспешно.
Состояние тёти Алины действительно могло внушать серьёзные опасения. Не только окружающим, но и ей самой. Уже несколько раз за сегодняшнее утро она говорила совсем не то, что считала нужным. И у неё было при этом такое ощущение, будто слова сами рвутся с языка, и она не может их ни взвесить, ни удержать. Это пугало её. Но ещё страшнее были ужасные провалы в памяти, образовавшиеся со вчерашнего дня. Тётушка никак не могла припомнить, в котором часу Тоня и Лера явились домой и что случилось между ними. Наверняка, какая-нибудь неприятная сцена, раз она так разнервничалась, что до сих пор ещё не пришла в себя. Возможно, одиночество пойдет ей на пользу.
Утешая себя этой мыслью, тётя Алина постаралась расслабиться: ведь отпуск ещё не закончился, и ей, наверняка, удастся выкроить пару дней только для отдыха и покоя. Она и думать забыла о том, что все выходные отправлены к чёрту ей самой. Кроме того, тётушка не верила во всякую чепуху, вроде магических способностей, позволяющих открывать двери без ключа. И уж, конечно, ей и в голову не могло прийти, что все пугающие перемены последнего дня – это лишь её собственные желания, которые внезапно взяли и осуществились.
* * *
– Света, ты только послушай, о чём пишут в газетах! Неужели кто-нибудь читает подобную ерунду? – Серафима Игнатьевна возмущённо тряхнула пачкой свеженьких, ещё пахнущих типографской краской листов.
– Но вы ведь делаете это, – несмотря на ранний час, верная помощница уже была рядом, занимаясь привычными вещами, которых накопилось немало за истёкший день.
– Только чтобы знать, над чем стоит подумать.
– Может быть, и другие поступают так же…
Серафима Игнатьевна неопределенно качнула головой.
– Может быть… Может быть… Кстати, этот несчастный парень, из-за которого пришлось так спешно оставить Макса на тебя, угодил на первую страницу.
– Да? Интересно было бы знать, почему?
– В нём видят что-то необъяснимое… А это всегда сенсация.
– Ну, тогда, наверное, и магазин, в котором исчезают покупатели, – отличная тема для любителей таких новостей. Могу представить себе, какие шикарные заголовки подойдут для репортажа, сделанного с места происшествия. Что-нибудь вроде «Бермудский треугольник в центре города» … Или ещё лучше «Как сходить за покупками и остаться при этом в живых?» …
Серафима Игнатьевна беззлобно рассмеялась: она была рада тому, что вид у её помощницы намного лучше и бодрее, чем несколько дней назад.
– Ошибаешься. Как раз об этом в газетах почти ничего нет. Всего пара строк о какой-то забастовке, якобы устроенной сотрудниками магазина по причине несвоевременной оплаты труда и нарушения их права на отдых. К тому же все покупатели уже давно нашлись: кто дома, кто у своих знакомых… И никто из них не помнит ни о каком исчезновении… Вот так!
– Но это несправедливо! Первая страница – и пара скучных строк… Я хотела сказать: почему такое расхождение во мнениях? Разве эти два события не связаны между собой?
– Безусловно. Но только кто, кроме нас, может знать об этом?
– Тот, кто добрался до вашего личного имущества и воспользовался им в корыстных целях.
– В этом-то всё и дело! В корысти… Никак не могу взять в толк, зачем понадобилось, рискуя собой, разменивать украденное сокровище по пустякам? Кому это нужно? Либо этот человек безумец, либо…
– Не понимает сам, во что он ввязался, – Светлана, словно подхватив давно уже витающую в воздухе мысль, высказала вслух именно то, что крутилось на языке у Серафимы Игнатьевны и не давало ей покоя со вчерашнего дня.
– Да… И это тревожит меня больше всего. Незнание или глупость могут оказаться страшнее корысти… Нам нужно действовать, причём очень быстро.
– Но мы ничего не знаем о том, кого именно нужно искать! У вас есть какие-нибудь идеи?
– Думаю, круг довольно тесен. К тому же мы имеем его или её желания. А это уже кое-что…
– Только два. И то каких=то странных!
– Уверена, их больше. И мы, наверняка, скоро узнаем об этом. Между прочим, здесь ещё одно объявление, которое может оказаться весьма полезным. Вот, послушай-ка! – Серафима Игнатьевна вновь разворошила брошенные ею на стол газеты в поисках нескольких мелких строк, уже попадавшихся ей сегодня на глаза. – Кажется, где-то здесь… Ага, нашлось! В самом начале, среди последних новостей… «Все выходные дни на этой и следующей неделе объявляются рабочими в связи с продлением новогодних каникул на четыре дня. Перенос последующих выходных на период майских праздников обсуждается и, возможно, будет утверждён в ближайшее время, о чём поступит дополнительная информация через СМИ». Ну, и как тебе это нравится?