- Что этот ублюдок сделал? – тихим голосом спросил Дани.
- Я точно не знаю, - созналась она. – Он сказал, что мы… Нет, я не верю! Прости. Я не могу больше говорить.
Она закрыла лицо ладонями и, глотая слезы, почувствовала тепло мужских рук. Даниэль крепко прижал Аню к груди и нежно принялся гладить по голове.
- Прости меня, - шептал он. – Прости. Глупо было с моей стороны требовать от тебя такой правды. Не думал, что все настолько личное. Но я рад, что открылась мне. Я очень рад…
Последние слова прозвучали настолько искренне, что Анна поняла одно: «Это лишь сблизило нас». И она благодарила за это Гарри. Хотя, Аня не могла упустить интонацию, с которой Даниэль произнес последние слова. Так говорят те, кто что-то замышляет: таинственно, задумчиво и кратко.
Анна успокоилась, но ей не хотелось выбираться из кольца ласковых рук. Но время текло, как песок сквозь пальцы, и общение с Даниэлем шло на «нет», поэтому она взяла себя в руки:
- Забудь. Я ничего тебе не говорила. Давай лучше… - она замялась. – Виноград поедим.
Даниэль в третий раз наполнил фужеры. Он выпил залпом содержимое своего бокала и «ушел в себя». Слова Анны словно задели его за живое. Он молчал, просто молчал и смотрел, как догорают свечи. Прошло какое-то время, прежде чем Дани стряхнул с себя оцепенение; наполнил свой бокал; поднес его к губам и надолго припал к нему – будто все то время, пока он потягивал шампанское, пытался понять, как дальше общаться с Анной. Внезапно он соскочил с дивана, словно его облили кипятком, и встал напротив Ани, протянув раскрытую ладонь.
- В ресторане ведь мы так и не сумели потанцевать.
Анна ответила улыбкой и протянула руку.
Чудесная песня заставляла сжиматься сердце. В висках пульсировало со страшной силой, и Анна поддалась искушению – прижалась к Даниэлю всем телом, обвила руками его шею и ощутила тонкий запах туалетной воды. Как чудесно он пахнет! Она слегка дотрагивалась до его шеи сухими губами, но боясь сорваться, прижималась щекой к его ключице. Этот момент захотелось остановить, запечатлеть в памяти надолго.
«My love», – пела Лене Марлин[3], и Анне захотелось сказать те же слова Даниэлю. Возможно сейчас подходящий момент, который невозможно испортить даже такой банальной фразой, но Аня не нашла сил и смелости произнести ее.
На миг ей показалось, что Даниэль хочет поцеловать ее, но тут же прогнала мысли. Нет, только не поцелуй. Она не должна поддаваться, как бы не желала этого, как бы не млела в ласковых объятиях. Возможно это только проверка. Она должна ее пройти, чтобы стать для Дани больше, чем просто поклонницей. Да и он может подумать, что она слишком доступная. Еще не время. Рано… Это всего второе свидание. Анна осознанно игнорировала попытки Даниэля пойти на более близкий контакт, но когда его губы снова коснулись ее губ, она на какой-то момент сдалась, позволила поцеловать себя. Но Дани не настаивал на страсти, словно ему достаточно простого прикосновения. Безграничный трепет затаился в груди Ани, она сопротивлялась как могла, но все-таки не сумела совладать с безумным желанием впиться в его губы. Наконец-то свершилось! Даниэль принялся страстно целовать Анну, и она ответила на столь желанные прикосновения его губ.
- Нет, - она с трудом заставила себя оторваться от него. – Мы не должны… Не должны… - прерывисто шептала она.
- Почему? – настаивал он, продолжая ласкать ее лицо, шею. – Это всего лишь поцелуи…
- Не хочу показаться доступной… - сумела выдавить Аня.
- Это только поцелуи… - шепотом повторил Дани.
- Поцелуи, - неразборчиво воспроизвела она, закрыв глаза. – Всего лишь поцелуи…
- Да, только поцелуи.
Анна только сейчас поняла, что они уже не танцуют, а стоят посреди комнаты в объятиях друг друга. Ей это нравилось, она об этом мечтала, но больше ее волновала та мысль: «что если сейчас Дани не отдает отчет своим действиям, а завтра все осознает и посчитает меня легкодоступной?» Аню пугала эта мысль, она съедала ее изнутри и только поэтому она отпустила Даниэля.
- Мне лучше уйти, - взяв сумку с дивана, она направилась в коридор. – Прошу, отвези меня домой, пока мы не наделали глупостей.
Глава восьмая
На тренировке Даниэль чувствовал себя словно муха в тарелке с супом. Из головы никак не выходил разговор с Анной. Он все не мог найти достойных доводов, чтобы оправдать ее нежелание пойти на сближение. Он знал – она хотела его не меньше, чем он ее. От этого в голове была каша, густая, липкая каша! Даниэль не мог собраться, сконцентрироваться на тренировке, его мучила одна мысль… Хотя нет, он сам себя изводил, возможно пустыми, не имеющими оснований, нелепыми мыслями. Он боялся признаться самому себе, что Анна просто обвела его вокруг пальца, придумала историю с Гарри. Но зачем? Зачем ей говорить, что этот Гарри, вполне вероятно, лишил ее невинности? Дани не видел в этом смысла, поэтому всячески старался гнать такие мысли подальше.
- Да что с тобой такое, Даниэль? – раздался над ухом голос Ричарда. – Ты спишь, что ли?
- Не стоило так кричать. Я пока еще не глухой, усмехнулся Даниэль, крутя в руках мяч.
- Зато какой-то странный. Не выспался что ли? Или витаешь где-то? Соберись! Скоро финал! Ты нужен нам, Дани!
- Да просто… - кажется я…влюбился.
- Вот только твоих любовных переживаний нам и не хватало, - возмутился Ричард. – Черт! Даниэль, когда же ты повзрослеешь и научишься брать на себя ответственность? Команда нуждается в тебе, а ты только и делаешь, что думаешь о девчонках! Посмотри на себя! Стал рассеянный. Ходишь задумчивый, витаешь там в своих розовых облаках. А ты подумай, хотела бы твоя девушка видеть тебя таким? Хоть раз сделай что-нибудь ради кого-то! Посвяти финал ей, и она это оценит, когда ты забьешь победный гол в ее честь!
- Прости Рич, просто есть одно незаконченное дело, которое меня съедает.
- Так нужно скорее решить его.
- А ты прав, – сказал Даниэль и задумался. – Пожалуй ты прав.
Он бросил мяч на газон и отправился в раздевалку, по пути стянув с себя футболку.
- Эй, ты куда? Даниэль! – кричал в след брат, но Дани было не до этого.
Он всей душой хотел сейчас одного – увидеть лицо этого Гарри. Пусть скажет, глядя в глаза, что не трогал Аню. Только это сейчас волновало Даниэля. Он прыгнул в машину и помчался на 45 авеню, нашел квартиру некого Гарри Прайса и поспешил выяснить отношения. Дани сразу для себя решил – не получится по-хорошему, пустит в ход кулаки, которые со вчерашнего вечера чесались на этого типа. Он постучал в дверь. Гарри не заставил себя ждать, появился на пороге спустя несколько секунд.
- Ты Гарри? – с порога кинул Даниэль, тоном следователя.
- Да, а вы кто? – растерялся он.
- Я Даниэль Крейн, но сейчас это не имеет никакого значения.
- Ты нападающий мадридского «Реала»? – глаза парня округлились. – Я болею за вас!
- Похвально, но я здесь не за тем, чтобы принимать комплименты. Давай-ка поговорим в доме. Ты не против?
И Гарри впустил его в дом.
- Что ты сделал с Аней? – Даниэль не сумел сдержать эмоций и, схватив парня за ворот рубашки, несколько раз потряс. – Говори! Ты ведь не тронул ее? Отвечай, пока я не размазал твою физиономию по стене.
- Не понимаю о чем ты, - затрясся Гарри. – Не трогай меня. Я ничего тебе не сделал.
- А ты думал, можно просто так облить человека грязью и тебе за это ничего не будет? – негодовал Даниэль. – Зачем ты ей врал? Зачем заставил год мучиться неизвестностью, гадая, было или нет? Отвечай, сволочь, а иначе… - он замахнулся на Гарри кулаком.
- Она сама этого хотела! – вдруг закричал парень. – Я бы никогда не тронул ее без согласия. Честно! Не верь ей, она все выдумала!
- Выдумала, говоришь? Я тебя в последний раз спрашиваю: было или нет? А дальше буду бить, - спокойно сказал Даниэль, все также держа его за воротник. Гари даже не пытался сопротивляться, видимо не очень-то верил в добрые намерения Даниэля.
- Да было, говорю же! – выкрикнул тот, после чего получил прямой удар в челюсть. Гарри застонал, засопел, ноздри раздувались, словно у бешеного.