гноем. - Брунгилья сказала, что в церкви ему стало плохо. Он упал ничком и начал выплёвывать мокроту. Она сразу привела его сюда, а потом позвонила на домашний телефон, - тихо произнесла Марта. Отрешённое лицо жены было наподобие греческой статуи. Такой же неподвижной и без эмоциональной. По красным и сухим глазам было видно, что жена уже выплакалась. Питер, не хотел, чтобы она здесь находилась. - Марта, ты можешь оставить нас ненадолго. Пожалуйста. - Хорошо. Пойду поговорить с доктором Аткинсоном. - нехотя ответила она. Взгляд ее был полон ненависти. Жена возложила всю вину на Питера. Как только дверь закрылась, отец припал к постели сына. Пит посмотрел на его слабое и онемевшее лицо. Непрошенная слеза потекла по щеке Питера. - Ну, как ты, сынок? - Со мной все хорошо, пап. Я просто немного приболел. - Что случилось? - Я сидел с тётушкой Брунгильей в церкви. А потом перед глазами образовался туман. Остальное мама тебе рассказала, - медленный говор сына пугал. Жар был виден на его лице. Питер притронулся к пылающему лбу. Сын горел всем своим телом. - Ну, ничего страшного в этом нет. Ты выкарабкаешься, как и в прошлый раз, - сказал Питер. - Конечно, папа. Это просто болезнь. Вот только... - Томас замолчал. На лице его проскочила боль. - Что, сынок? - Странное ощущение. Как будто малая частица меня исчезла. Кусочек превратился в пустоту. Я не знаю, как это объяснить. У тебя такое бывало, пап? - Да, Томми. В молодости, - быстро соврал Питер. Он понял, о чем говорит сын. От этого тяжесть в душе все больше нагнетала. - Не знаю, от чего так. Как там дела с маяком? - каждый раз произнося слова, сын немного прикрывал глаза. - С маяком? - Питер забыл, что всю ночь решал выдуманную проблему, - С ним все в порядке. - Это хорошо. В следующий раз привези, пожалуйста, сюда Полли и Нэтси, пап. Мне без них скучно. - Я постараюсь, - ответил Питер, не зная, можно ли Тому контактировать сейчас с животными. Отец осмотрел своего сына. Как же он ослаб. Не прошло, наверно, и четырех часов, как Томас оказался здесь, но уже было видно, что тот физически изменился. Проклятая болезнь начала забирать живость у Тома. В воздухе сильно пахло гноем и кровью, выходившими из сына. Он лежал и ничем не двигал. Только глаза, оставшиеся полными надежды и любви, смотрели на опечалившегося отца. - Нам нужно навестить Боли... - сын сильно откашлялся. На постели виднелась мокрота. Питер взял платок из своего кармана и вытер лицо Тома. - Нам нужно навестить китёнка. Из-за сказанного Питером овладело непреодолимое желание выбежать из комнаты. Но он не должен этого делать. - Мы скоро увидим его. - Точно, пап. Скоро я обязательно с ним встречусь. Ведь я не рассказал ему стих. - у Томаса началась лёгкая хрипота. Питер не мог удержаться и отвернулся от сына. Был слышен тихий плач. Том опять кашлянул и сказал: - Теперь у меня есть мечта, пап. - Какая, сынок? - повернувшись обратно, спросил Питер. - Я хочу стать поэтом. Мисс Флауэрс сказала, что я имею все шансы добиться успехов на этом поприще. - Она права, Томми. Ты действительно сочинил красивый стих, - глаза Пита опустились к полу. - Я стану хорошим поэтом. Как дядя Пепе, только в сто раз лучше, - улыбнулся Томас, но Питер этого не увидел. - А знаешь, как это необходимо - иметь мечту. Я теперь понял. Как Земля не живёт без солнца, так и человек не живёт без мечты. Не одушевлённый грёзою человек всего лишь существует. А какая мечта у тебя, отец? - Она уже сбылась, Томми. Эта мечта - ты. Я долго не осознавал этого, но только сейчас понял, что всё, к чему я стремился - чтобы ты́ был. Не нужны мне деньги, успех, слава. Не нужно никаких ответов мироздания на тяготеющие вопросы человечества. Не нужен океан, не нужен мир. Лишь бы ты стоял рядом со мной. Твои мечты - они и мои. Ты сам открываешь для меня сокрытое в моей душе давным-давно. Я благодарен всему прекрасному, что есть на свете. Ведь прекрасное подарило мне тебя. Питер пододвинулся к сыну и поцеловал его в горячее чело. Томас все понял. Они провели много времени в тишине.