Юноша был охвачен этими мыслями, он мечтал о путешествии, о тайнах, что хранит то место. Он хотел обрести знания, хотел, чтоб те существа поделились с ним рассказами о новых мирах и людях, которых он сможет встретить.
Эта рьяная фанатичность пугала многих. Все чаще его сторонились и называли странным. Все чаще детям запрещали играть и разговаривать с ним, а иногда и вовсе насмехались. С тяжелым сердцем мужчине, что тоже некогда грезил тайной, но уже давно позабыл об этом, пришлось изгнать странного парня из племени.
Жаркие порывы заглянуть, хоть одним глазом, за ширму неизведанного, не смогли пробудить те детские мечты о звездах и далеких неизведанных Богах. Решение осталось непреклонным…
Юноша сидел на краю скалы, на небольшом камне поджав под себя ноги и плакал. Его затуманенный взор был пустым. Он не мог понять: почему он такой, почему отличается от остальных. Почему он другой…
32. Мечтатель.
Я рад что ты, мой друг, смог дочитать это странное чтиво до конца. В заключении, я бы хотел рассказать еще одну историю. Мою историю. Это не сон, а лишь мои мысли, что так давно просятся наружу, на бумагу.
Будучи еще совсем маленьким, в возрасте, когда уже начинаешь осмыслять себя, но все еще безумно мал, чтобы придавать хоть какой-то вес своим словам, я придумал интересную, по крайней мере для меня, игру.
Игра была проста как мир: я – бесстрашный герой со своей “терракотовой армией” крушу врагов на лево и на право, создавая сценарий за сценарием, выводя обычную игру в ранг колоссального детского абсурда, если можно, так сказать. Я день за днем шел к победе в своем выдуманном мире с призрачными войнами и… мне это безумно нравилось.
В моменты, когда я не мог играть и был привязан, очевидно не буквально, я закрывал глаза и продолжал мечтать и играть в пустоте своих грез.
Эта игра затянулась на шесть лет. Начальная школа подходила к концу, как и эпоха этой поистине огромной эпопеи. Я вышел в свой последний бой, где был героически повержен, оставшись один на один с тем злом, что я истреблял все эти шесть лет.
Я не хотел побеждать, ведь победа означала бы конец истории. Я решил, что когда-нибудь обязательно превращу этот клиффхэнгер в новую главу.
И вот я лежу на ковре, и в моей голове пустота. Такая давящая пустота, что со всей силы наступила на грудь, не давая подняться.
Прошло время, и я, как наркоман, в дикой ломке требуя заполнить пустоту, стал читать. Чтение стало моим спасением и, пусть банально, но от этого не менее очевидно, стало моим грунтом в той пустоте, из которого я, в последствии, лепил свой мир, в котором я мог быть счастлив, уйдя от реальности, пусть и кратковременно.
Мой мир дал плоды, и теперь я каждую ночь вижу сны, проживаю другие жизни, путешествую в другие галактики, и это так же безумно, как и прекрасно. Никогда нельзя переставать мечтать. Я со всей своей доступной силой уверен в своих словах.
Как правило, пожалуй, эти действия и привели меня к мыслям что написаны далее…
Вселенная, бескрайняя пустота, жизнь где-то там, совершенно другие миры в эонах световых лет отсюда… мне безумно импонируют эти мысли. Я заложник своих рассуждений. Я мечтатель.
Я готов лежать часами, смотря на звезды. Для некоторых – это лишь маленькие огоньки, свет которых начинает проявляться, как только наступит ночь, лично для меня – это целые эпохи. Газовые гиганты, летевшие сквозь пространство, даровав от себя только свет, которым мы можем наслаждаться.
Где-то там находятся миллиарды миров, где есть жизнь, есть ученые, есть врачи, есть строители, есть мечтатели.
До рези в груди, до выступающих соленых капель на веках я хочу, чтобы кто-то там, разделял мои мысли. Мечтал, желал, творил.
Мне трудно дышать с мыслью о том, что моего времени не хватит. Не хватит, чтобы увидеть то прекрасное своими глазами, достигнуть света звезд и коснуться тех миров, тех вселенных, тех мечтателей.
Этой мой источник вдохновения. Именно рьяное отчаяние, чувство бесполезности в глобальных масштабах, чувство ничтожности заставляет сжимать зубы до боли в скулах. Именно эти моменты принуждают к попыткам сделать хоть что-то, оставить после себя нечто важное, что-то значимое.
Безумство, пусть так. Лучше я останусь безумцем, чем потеряю мысли, которыми живу.
Никогда не переставай мечтать, мой друг.
Конец первой книги…
P.s. 21 то же что 5 у Цезаря.
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора