— Ты знаешь, есть такое направление искусства — анекдот называется. Я сейчас один вспомнил. Хочешь, расскажу?
— Отстань.
— Заело? Говорят, чтобы человек не повторялся, его нужно как следует стукнуть, — заявил Жора. — Освободи мне руку, и я исправлю дефект.
— Ты меня утомил, — снова тяжело вздохнул Архазарис.
— Так, о чём это я? Ах да, анекдот. Значит, слушай: в жизни человека есть только два вещи, о которых стоит волноваться, — ты здоров или болен. Если здоров, это хорошо, а если болен, есть только два вещи, о которых стоит волноваться, — ты выздоровеешь или помрёшь. Если выздоровеешь, это хорошо, а если помрёшь, есть только два вещи, о которых стоит волноваться — попадёшь в Парадиз или в Бездну. Если в Парадиз, это хорошо, а если в Бездну, лично я буду так сильно занят, здороваясь со всеми совершенными и вестниками, которых знаю, что мне будет некогда волноваться…
— Почему в Бездне? — удивился Архазарис.
— Потому что ты хуже любого демона. Покормить не хочешь, вернуть меч боишься, и вообще, что ты за чадо Света, если делаешь тёмные делишки?
— Ты меня утомил, — произнёс Архазарис и опустил неподвижное тело на огороженную площадку, где тренировались три пары четырёхкрылых вестников.
— О, мягкая посадка, — радостно оскалился Жора. — А может, и меч дашь?
— Дам, — кивнул Архазарис и подошёл к стойке с тренировочным оружием.
— Эй, я имел в виду настоящий, — крикнул Жора.
— Настоящий тоже дам, — кивнул шестикрылый и подозвал тренирующихся вестников. — Глава совета приказал проверить его навыки.
— Человека? — удивился один из крылатых воинов.
— Да. Слегка побейте его, а потом я добью, — распорядился Архазарис.
— Как прикажите, наставник, — поклонился вестник и спросил: — А вы снимать заклинание не собираетесь?
— Зачем? — удивился шестикрылый.
— Как сражаться с противником, если он не двигается?
— Разве я приказал сражаться? Я сказал, просто слегка побить. Пусть на лице останутся следы. Скажем, что он изъявил желание показать собственные навыки. Получив отпор, он схватился за настоящий меч, — пояснил Архазарис и начал озираться в поисках оружия Мих-Костонтиса. — Кстати, где его клинок? Человек, ты хотел меч? На, держи!
Вестник прислонил длинный клинок к туловищу Жоры, и с усмешкой отошёл в сторону.
— Эй, пернатый, я чего-то не понял, ты, что собираешься меня убить? А как же договор? Ваш главный сказал, что вы готовите корабль, — придав голосу нотку паники, воскликнул Жора.
Он почувствовал, что тело начинает откликаться на команды, но полного контроля пока не получил. Как ему удалось освободиться от заклинания, он не понял, однако Жора продолжал изображать статую. Он осознавал, что атаковать вооруженных вестников онемевшими руками, крайне неразумная затея и лучше дождаться благоприятного момента.
— Наивный человек, — констатировал Архазарис. — Неужели ты думал, что ради тебя станут снаряжать корабль? Ты кто такой? Никто! Пустое место!
— А ты сними ошейник и отключи заклинание и я покажу, чего стою.
— Зачем? Ты меня утомил, — вздохнул шестикрылый и кивнул воину. Тот ткнул Жору тренировочным копьем в лицо и разбил нос. Архазарис поднял руку и произнёс: — Достаточно.
Удар в лицо разозлил Жору и бывший пленник, ухватившись за рукоять длинного меча, нанёс сильный рубящий удар. К сожалению, реакция Архазариса оказалась на высоте, и он успел отпрянуть.
— Благодарю, — усмехнулся Жора и, бросившись на четырехкрылых воинов, грозно зарычал: — Порву!
Вестники взлетели, потому что в их руках имелись только палки, изображающие копья, и клинок мгновенно укоротил одну из них наполовину. Архазарис округлил глаза и, спустившись на землю, убрал крылья и обнажил два меча. Жора не мог понять, как можно бесследно убрать три пары оперённых крыльев? Они же огромные. Их размах достигал пяти метров. У призрака совершенного создания изображающего бога Громодора понятно, там всего лишь иллюзия, а здесь же настоящая материя. Однако спрашивать смысла не имело, потому что Архазарис начал крутить клинки в руках, подражая лопастям самолета. Сквозь подобную защиту пробиваться бесполезно, потому что фехтованием на длинных мечах занимался Михаил, а сам Жора пока не умел пользоваться подобной «оглоблей». Но если ничего не предпринять, сейчас его пустят на фарш и скажут, что так и было. Заметив нерешительность Жоры, Архазарис спросил:
— Человеку страшно сражаться с вестником?
— Не-а! Ты продолжай навивать ветерок, а то что-то жарко становится. Кстати, пернатый, как насчёт курочки гриль? — спросил Жора и, приставив клинок к ошейнику, потянул его по диагонали сверху вниз.