– Пошел вон отсюда! – выбив стул из-под ног Лема, прокричал Сурен Коф.
Встав, Рой Лем отряхнулся и неторопливо, под недовольные взгляды полицейского, покинул помещение для допроса.
Вечером того же дня в баре в секторе девятнадцать, празднуя освобождения брата, собрались почти все из бригады братьев Лем.
– За силу братьев Лем, – поднимая бокал с самодельным местным виски, прокричал здоровый мужчина, похлопав Роя и Джерри по плечу. И все залпом осушили свои бокалы. Девушки и живая музыка, хороший алкоголь, легкие наркотики – на этой закрытой вечеринке было все, что только можно было найти на Марсе.
Белый и Черный Лемы под конец вечера пересели в сторонку от своих бурно-празднующих участников бригады. Они пили воду, и за их столиком шел очень серьезный диалог.
– Сорок пять процентов – это нормально за доступ ваших продавцов во все рестораны и клубы в секторах для граждан, – говорил мужчина в темно-синей одежде. – Вы поймите: мы будем нарушать директиву Гарри Байсона о запрете и торговле сильнодействующих веществ в Атланто.
– Мистер Эрнест Сэмул, мы понимаем, что вы влиятельный человек на Марсе, – уважительно заговорил Джерри Лем, одетый в черный спортивный костюм. – Но вы сами только что напомнили нам о директиве Бизона. И мы уже один раз получили предупреждение от его людей за попытку сбыта. Нам прислали две отрезанных руки нашего человека, потом ноги, и так все его органы, а в конце пришла пустая посылка с одной фразой, что следующим там будет один из нас, – говорил Джерри. – Мы готовы с ним потягаться, но силы явно не равны.
– А если я помогу вам завалить этого полуробота?
– В смысле, полуробота? – Рой даже усмехнулся.
– Ему сто сорок лет. Вы думаете, люди живут столько? Ха-ха, – рассмеялся Эрнест Сэмул. – У него своя – только голова, все остальное – механический организм. Мозг его уже дряблый и старый, у всего есть предел жизни, – очень пренебрежительно говорил политик. – Этого старика еще лет пять назад надо было списать и кремировать.
– Вы предлагаете его убить?
– Да, – сделав глоток воды, ответил Эрнест. – Но очень тонко и хитро, и тогда путь открыт, весь Марс ваш.
– Что именно надо сделать? – очень заинтересовано спросил Джерри.
– Каков план? – так же спросил Рой.
* * *
Гарри Байсону, по кличке Бизон, действительно на тот момент шел сто сорок первый год жизни. Он был некой иконой наряду с Александрой Ким – последними из первых старателей. Почетный гражданин Марса, и, памятуя о своем прошлом, он, если можно так сказать, был теневым правителем Марса. И долгую половину земного века эта парочка решала текущие вопросы в развитии красной планеты. Пять городов, прирост населения от восьмидесяти трех первых старателей до одного миллиарда людей на сегодняшний день. Лучшая медицина – наглядным примером был сам Гарри, голова которого уже около сорока лет существовала без данного ему при рождении тела. Разработки в энергетике, космонавтике. Восемьдесят процентов всех ученых человечества работало в лабораториях и НИИ на Марсе. Вообще, это был парадокс. Абсолютно непригодная для жизни планета так сильно притягивала людей, что лучшие из лучших покидали комфорт Земли и летели на сухой, безжизненный Марс за счастьем и новой жизнью.
– Гарри, – посмотрев на уезжающего из кабинета после совещания помощника, сказала Александра Сергеевна. – Останься, пожалуйста.
– Что-то случилось? – сидя в биофоне, спросил уже седой и постаревший Бизон.
– Нет, – улыбнувшись, сказала пожилая женщина в голубом платье. – Но нам надо поговорить.
Услышав последние слова, все сотрудники, находившиеся в кабинете Александры Сергеевны Ким, спешно его покинули, и когда Александра и Гарри остались наедине, она подошла к своему коллеге и другу. Бизон немного встревожился, когда она дотронулась до его руки.
– Я устала, – чуть слышно сказала она.
– Два года, Александра, как ты потеряла мужа, и я уже в седьмой раз слышу от тебя эти два слова, – начал Гарри. – Я все понимаю, но у тебя нет преемника.
– Я жить устала, – уже громче сказала она. – Тут устала жить, в этих песках в этой золотой клетке. Я одна тут, и сейчас я реально не знаю, что дальше? Как дальше жить?
– Я понимаю, каково это быть одинокой среди кучи людей.
– Я хочу на Землю, я хочу домой, – чуть ли не плача говорила пожилая женщина.
– Тебя арестуют и казнят, – очень грубо оборвал ее Бизон.
– Пусть так, все же лучше, чем тут.
Александра села в кресло и, закрыв лицо, попыталась заплакать. Но слез не было. Хотя внутри все разрывалось от безысходности и отчаяния.
– Сашка, – Гарри подъехал к ней. – Потерпи чуть. Мы на пороге прорыва в космонавтике. Как только наши корабли смогут летать по световым годам, мы улетим с этой мертвой планеты в первых рядах.