Впрочем, жизнь продолжается. Циничная фраза в определенные моменты жизни, но пока глаза людей видят, и уши слышат, а сердце бьется в унисон твоим словам, жизнь несмотря ни на что продолжается.
Альф пришел к Саре первым, словно чувствуя, что она захлебывается от той пустоты и глубины поглощающего ее горя.
– Привет.
– Проходи, – открыв дверь, тут же сказала женщина. – Я завтра заберу Рона. Прости, что принесла свои проблемы в твой дом, – говорила Сара, не смотря в глаза пришедшему Альфу.
– Я знаю, это может звучать немного нагло, – смотря на Сару, говорил Альф. – Но переходи ко мне жить, вместе с сыном.
Возникла неловкая пауза. Сара даже подняла глаза и посмотрела на мужчину. Она видела в нем соседа, друга семьи, друга ее сына, но никогда не видела в нем мужчину, который способен любить ее как женщину.
– Можешь не отвечать сразу, – первым разрушил молчаливое переглядывание Альф. – У меня много пустых модулей, а вас с Роном после гибели Олега попросят освободить модуль для рабочих.
– Спасибо, Альф, я подумаю, – дотронувшись до его губ, сказала Сара. – Я сейчас не хочу говорить о будущем, прости.
– Я понял, прости, – сказал Альф и развернулся, чтобы уйти.
– Стой, – подойдя к нему, сказала женщина и обняла его. – Правда, спасибо за заботу, но тебе лучше идти, – она двинула голову, чтобы поцеловать его в щеку, но Альф, то ли случайно, то ли сам того желая, вместо щеки подставил губы.
Она коснулась его губ своими губами и, немного вздрогнув, тут же бросила объятия и отступила назад. Потупив взгляд, она прошептала: «Тебе пора идти», и закрыла за гостем дверь модуля, еще долго вспоминая этот случайный поцелуй. В нем было столько эмоций, что, казалось, прожитые годы в браке с любимым человеком померкли в одночасье. И это пугало ее совесть, ведь вот он, покойный муж, ведь еще не пролиты слезы, как жизнь подкинула новые чувства. Зачем? Почему сейчас? Ответа не было, были только муки и чувство вины, что она делает что-то не так, предавая память о любимом человеке, но уже из прошлого.
* * *
Вечером в оранжерее Альф не сразу поверил своим глазам: вся площадь была усеяна небольшими черно-зелеными побегами. Это была лучшая новость за последние тридцать лет его жизни. Красно-пепельный грунт и маленькие черно-зеленый кончики жизни.
– Вау! – прошептал Рон. – Такой яркий цвет!
– На Земле он еще зеленее, – нежно прикоснувшись к побегам, говорил Альф. – Но там и почва черная, как эти прожилки на побегах. И она пахнет жизнью, в ней кишат жучки, муравьи, даже черви, она пропитана жизнью.
– А как долго ждать цветов? – спросил Рон.
– Недели две, – измеряя температуру почвы и ее влажность, ответил Альф. – В принципе, можно ускорить процесс, но первый раз я хочу дать Марсу шанс самому свершить это маленькое чудо.
– Можно, я сделаю селфи на фоне цветов, – неожиданно спросил разрешения Рон.
– Еще как, – улыбаясь, засмеялся Альф. – Через две недели твое селфи на фоне тюльпанов взорвет все социальные сети этой мертвой планеты.
После Рон помог другу и взрослому соседу в поливе оранжереи, и уже к вечеру за ним пришел дядя. Когда Альф увидел на пороге своего дома не Сару, он все понял без слов. В тот вечер, в одиночестве, среди побегов тюльпанов он почти без движения провел остаток дня. Курил и молчал, молчал и курил. Трудно понять, зачем он ввел в систему полива концентрат ускоренного роста, но всю ночь, не смыкая глаз, он сидел, отвернувшись от своего детища, словно ненавидя его за свою чрезмерную поспешность. Ведь он мечтал с букетом цветов пойти просить руки Сары, но не смог усидеть дома от новости, что она свободна. Да и как назло, побеги не хотели расти. Он любил и ненавидел свои цветы в тот момент его жизни, но они не виноваты в том, что люди иногда совершают глупости. Утром его разум победил волю, и он на пять минут провалился в сон.
Альф проснулся в 4:30, он сделал глубокий вдох уходящей ночи и, предвкушая грядущее утро, впервые за год работы в цветочном бизнесе улыбнулся. В его жизни не так уж мало было увиденных им рассветов, но он будет помнить именно этот.
– И да будет день, – произнес Альф и полез в карман за электронной сигаретой.
Сделав затяжку, он, наслаждаясь вкусом табака, медленно выдыхал дым. Голова закружилась, но прищурив глаза и совладав с легким головокружением, он включил воздушные фильтры, и сизый дым тонкой струйкой поплыл вверх.