А ещё я увидела собственными глазами тот самый трезубец Царя морей. Он словно вырастал из здания Адмиралтейства и образовывался основными магистралями города — Невским и Вознесенским проспектами и Гороховой улицей.
Впечатлений — полные штаны!!!
— Максимка, ты гений! — Радовалась я, как ребенок, когда мы совершили посадку на вертолетной площадке. Сюрприз явно удался.
— Все для тебя, маленькая.
— Почему маленькая? — Решилась спросить, почему он так меня называет? С моими 180 см роста, странно звучит как-то. Правда, мужу все равно приходится склоняться, когда меня целует.
— Потому что, — хмыкает. — Маленькая, глупенькая, моя девочка.
— Ррр! Кто — глупенькая?! — Завожусь с пол-оборота. — Сам амбал! Лоб двухметровый! Остолоп!
— Тсс, я впечатлился, Яра. В гневе, ты великолепна, — смеется и больше меня распаляет.
— Зараза, — стучу кулаком ему по плечу.
— Эй, амазонка, поехали кататься? — Откровенно ржет уже этот негодяй.
— Щаз! Ты почему меня с родителями своими не познакомил? — вспомнила вдруг и воспользовалась фактом внезапности, задала вопрос. Смех резко прекратился. А то!
— Яр, я знакомил вообще-то…на свадьбе.
— Не помню, — смутилась я.
— Поедем сегодня к ним в гости, — снова шокировал меня муженек.
— Зачем это?
— Так праздник готовят в честь тебя.
— Вот ещё! Не такая я важная птица для праздников.
— Малыш, не волнуйся, — успокаивает он. — Все хорошо будет. Соберутся все свои. Сафроновы, Берсеневы, твоя бабушка Астархова и друзья.
— А Берсеневы зачем? — Еще больше пугаюсь я.
— Яр, мне кое-что надо тебе сообщить, — прячет глаза Макс.
— Что?
— Вечером. Я скажу тебе вечером, — увиливает от ответа.
— Но…
— Маленькая, поехали?
— Куда?
— По магазинам. Платье к вечеру купим, — улыбается снова. — Жуть, как хочу помочь тебе с примеркой.
— Да ну, на фиг, магазины! — Кривлюсь я. — Терпеть ненавижу.
— А что ты хочешь тогда?
— мммм…Мороженое, сладкую вату и карусельки.
— Будут тебе карусельки, — усмехается. — И еще спрашиваешь, почему маленькая?
— А у меня детство в попе заиграло, — веселюсь.
— Чего-чего?
— А что? Сегодня можно, — размышляю вслух. — Не поверишь, за все трид…упс… восемнадцать лет не каталась на карусельке ни разу. Макс, а сколько тебе по правде, лет? — Громким шепотом спросила его.
— Пятьдесят шесть.
— Боже, с кем я связалась? Старый пердун, — хихикнула я.
— Чтоо?!
— Перечник, говорю, старый, — откровенно ржу над его реакцией. — Надо отметить мое совершеннолетие как следует, дедуля.
— Отметим, внученька, — крякнул по-стариковски Макс, подыгрывая мне. — Только за платьем все равно заедем.
— Уговорил. Но сначала в Парк аттракционов, — постановила я. Какая блажь на меня нашла, не знаю? Видимо стресс последних дней искал выход.
— Ну что, русские горки? — спросил меня Максим, когда мы были на месте.
— Надеюсь, мой вестибулярный аппарат выдержит, — с сомнением пробормотала я и решительно направилась в сторону горок.
Спустя минут пятнадцать, я выползла оттуда зеленая, но до жути довольная впечатлениями. На пару с Максом ржали, как ненормальные, визжали от восторга и адреналина, когда летели головой вниз. Вроде и страшно, и дух захватывает от драйва. Я мертвой хваткой вцепилась в руку Сафронова и не отпускала до самого окончания заезда. Пощекотала себе нервы, называется.
— Что, малыш? По мороженке и за платьем? — Дразнит муж.
— И за платьем, — выдыхаю, соглашаясь с ним.
Через полчаса были уже в примерочной кабинке. Мой нахал-муж бессовестно пролез ко мне, типа помочь с примеркой. Ага, помощничек.
— Макс, прекрати меня лапать, — шипела я, уворачиваясь. — Молнию лучше застегни.
— Конечно, дорогая, — обрадовался. Застегнул так, что по спине проскакало стадо мурашек. Медленно, эротично, чувствительно тянул за язычок, параллельно оглаживая все мои позвонки, посылая импульсы во все нервные окончания. Ыыыыы!
Меня тряхануло, что я невольно навалилась на своего коварного мужчину, прижавшись спиной к его торсу.
— Малыш, — обжег дыханием ухо.
— Только не говори, что ты любитель работать на публику, — мямлю с трудом я. — Давай обойдемся без шоу? А то молоденькие продавщицы меня проклянут от зависти.
— Я только хотел сказать, что тебе очень идет это платье, — как ни в чем не бывало, заявил Сафронов, ухмыляясь. Вот же, пакостник. Замутненным взором глянула на себя в зеркало, встретив довольный взгляд Макса. Облизала пересохшие губы, перевела дух, а потом осмотрела свое отражение. Действительно, не дурно. Золотистое платье с подолом, как у русалки, смотрелось великолепно.
— Рыбка моя золотая, — угадал направление моих мыслей Макс. — Можно я загадаю желание, а ты его исполнишь?
— Еще чего! — Вредничаю.
— Исполнишь, — не просит, а утверждает мужчина. Да так, что не смею пререкаться.
— Даа, — смотрю в его серые глаза в отражении. — Исполню.
— Вечером, маленькая, — щекочет мое ухо языком. — Ты исполнишь его вечером, — звучит эротично и многообещающе. — Пообещай выполнить беспрекословно?
— Обещаю, — отвечаю, как под гипнозом.
Дождь лил, как из ведра. С утра солнце светило и вот, пожалуйста. Только в нашем городе такая непредсказуемая погодка. Я наблюдала в окно за разбушевавшейся стихией. А нам ведь еще добираться на машине до загородного дома родителей Макса.
Мы сегодня успели и шмотки прикупить, и пообедать, и домой вернуться. Я сижу сейчас в полном облачении и очень сильно волнуюсь. Что готовит мне этот вечер, а?
Зашел Макс, обнял успокаивающе, чувствуя мой мандраж. Нежно провел рукой по шее, ложбинке груди. Я почувствовала металлический холод на чувствительной коже. Глянула вниз.
— Что это? — спросила удивленно, невольно залюбовавшись украшением, которое мне повесили на шею.
— Наше фамильное ожерелье, — глухо ответил Макс. А я продолжала смотреть на причудливые узоры затейливой побрякушки. Что камни драгоценные, я поняла. Но какие? Желтыми могут быть бриллианты или топазы? Какая разница. Не хочу даже вникать в эти нюансы. Красиво и ладно.
— Макс, спасибо, — поднимаю глаза на мужа. Он целует меня в основание шеи.
— Готова?
— Кажется, — с сомнением отвечаю ему.
— Поехали? Нас уже заждались.
Ливень не прекратился, когда мы спустились вниз на лифте и вышли из парадной. Макс раскрыл зонт-трость и провел меня до машины, усаживая на заднее сиденье. Устроился сам по соседству. Сегодня нас отвезет водитель. Отлично. Можно пообжиматься с мужем. Опять меня трясет. Да что ж такое-то? Не к добру, чует моя пятая точка.
— Павел, будь осторожнее, — говорит Максим нашему водителю, тот лишь молча кивает в ответ, и мы отправляемся в путь.
Мда, не разгонишься. Из-за сплошной взвеси дождя, видимость нулевая. Так и плетемся. Я судорожно сжимаю ладонь Сафронова, все больше и больше переживая. Сердце екает. О чем хочет меня предупредить?
— Малыш, не надо, — просит меня муж. — Мне плохо, когда тебе плохо, — признается неожиданно. Я смотрю на него ошеломленным взглядом.
— Почему тебе плохо? — Тупо спрашиваю.
— Мы с тобой связаны на ментальном уровне, — тихо говорит он. — Только ты еще не поняла этого, — звучит как-то тоскливо. С сожалением, что ли?
— Но как? — Не понимаю искренне.
— Скоро узнаешь. Я просто закрыт еще для тебя, — лишь больше тумана наводит Макс, а я хмурюсь, пытаясь разгадать смысл его слов.
— Мы можем общаться мысленно?!
— Да.
— И ты читаешь мои мысли?!
— Да.
Секунды молчания на осознание и я взрываюсь.
— Как ты посмел?!! Это…это нечестно!!!
— Тсс, маленькая, — прижимает меня сильнее, чтобы не дергалась. — Скоро я буду твоей открытой книгой, любимая.
Замираю. Что он сказал?!
— Уверен? — Шепчу в районе его шеи.
— Да, Греза моя. Уверен.
Ладно, пытаюсь остыть и не кипятиться. Посмотрим, что будет дальше?