— Господи, деточка, куда ж ты на ночь глядя-то собралась? — разнервничалась еще больше она.
— Да я растяпа, совсем забыла, что ко мне сестра с племянником приезжают, я обещала встретить. А сама запамятовала, да еще и телефон утопила. Вот, — на ходу оправдывалась я, пока слушала гудки в трубке, дожидаясь ответа диспетчера. Уснули там все что ли?
Наконец услышав голос оператора, я назвала свой адрес, а вот с адресом поездки пришлось соврать. Понадеялась, что договорюсь на месте с таксистом. Ни к чему бабе Лизе знать, что я в Питер собралась. Да и странно бы было, если бы я ехала встречать “сестру” так далеко, коли в этом тихом городке тоже как ЖД вокзал есть и поезда дальнего следования проходят.
Через двадцать минут томительного ожидания, такси приехало, и я резво заскочила в машину. Таксист сначала поупирался, мол далеко, а как же диспетчер, у него работа, конкретный заказ с определенным маршрутом, который я назвала, а тут дальняя поездка и обратная дорога порожняком?
— Сколько? — устав слушать эти сопли, спросила напрямую его. — Уж диспетчеру найдете, что сказать. Сломалась, машина, например?
— Десять, — алчно сверкнув глазами, неуверенно ответил он.
— Двадцать, — твердо сказала ему, — едем уже скорее. Да, и чтобы не гу-гу никому о такой странной клиентке, — сурово посмотрела на него. Он конечно же, закивал, суетясь и предвкушая заработок. Пусть радуется, память я ему все равно сотру об данном эпизоде. Как, впрочем, сделала это с прекрасной бабушкой Лизой. Ни к чему ей лишние тревоги и проблемы. Хах, кто-то умный говорил, что это невозможно, усмехнулась я своим мыслям. Вот и зря, папанька, ты не верил в мои силы. За месяцы безделья я много у себя способностей обнаружила. Со стиранием памяти озадачилась еще в первые дни пребывания в этом захолустье. Ну а как же? Если тут народу мало, чужак сразу бросается в глаза, а мне надо как-то было оставаться незамеченной и не найденной людьми Романова.
В город мы добрались уже под утро, даже удалось немного вздремнуть в пути. Я попросила высадить меня у Ладожской, напоследок поманипулировала с сознанием дядечки, чтобы забыл о своей пассажирке и выскочила из автомобиля.
Брр. Прохладно. Поёжившись от ветра, направилась ближе к вокзалу, а точнее мне срочно нужен телефон-автомат. Завидев желанное средство связи, быстро метнулась к нему и по памяти набрала номер. В трубке вместо гудков послышался хит этого лета “Деспасито”. Фыркнула, закатила глаза, уставая слушать зажигательную композицию, а Сафронов, паразит, трубку не берет. И, о, чудо, услышала его заспанное: “Алло”
— Бодрого утра, родственничек! Дрыхнешь? — прошипела недоброжелательно.
— Яра, какого?!
— Такого! Твоих рук дело? — все больше сердилась я.
— Ты с ума сошла?! — запаниковал он. — Только не говори, что ты здесь.
— Я и не говорю, — хмыкаю. — Ты так и не ответил на вопрос.
— Я не понимаю, о чем ты? — в голосе столько недовольства
— Карина, — выдыхаю.
— Карина? При чем здесь Карина?!!!
— При том. Она разбилась сегодня ночью. Насмерть.
— Твою ж! — я, отвела трубку от уха, не желая слушать отборную порцию мата.
— Успокоился? — спросила, уловив паузу в эпичном монологе.
— Какой, на хер, успокоился?!!! — завопил Максимка. — Эта сука мне все планы порушила. Как теперь к папеньке её подступиться, а? Все коту под хвост.
— Тихо! — рявкнула я. — Может оно к лучшему.
— Что к лучшему, Яр?! Что?! Они так и не оставят тебя в покое! Я же этого старого пердуна хотел…
— Заткнись! — прервала его. — А вот это уже не твоя проблема. Ты не Дубровский, а я не твоя Маша. Макс, не надо. Я сама справлюсь.
— Ярослава? Где ты? Черт тебя дери!
Не стала слушать его вопли, кинула трубку на рычаг. Время поджимало. Вдруг его телефон на прослушке? Лучше не рисковать так глупо. Хотя, мне теперь все равно. Хватит, надоело отсиживаться в сторонке. Зря, я послушала Сафронова. Кроме меня, мою проблему никто не решит. А дурак Максимка еще и решил ручки испачкать. А я практически благословила, идиотка. Злодейка тоже мне. А ведь выход был так прост, с моими то способностями. Криво усмехнувшись, подошла к ближайшему такси, без спроса усаживаясь на заднее сидение. Мне теперь одна дорога, к Романову прямиком в пасть к шакалу.
По дороге я заметно нервничала, вроде и понимала, что риск минимален, а все-таки жуть берет. В нервном напряжении, не заметила, как такси уже подъехало к поселку, где проживал мой враг. Так-с, а вот теперь нужно сконцентрироваться, Яра. Он не должен узнать о твоем приближении. Таксист притормозил у шлагбаума, его спросили, куда он направляется. Я быстро вклинилась, ответив охраннику. При этом назвала людей, совершенно не причастных ни мне, ни Романову. Нас пропустили, и мы проехали вперед.
За три дома от нужного коттеджа, я попросила остановиться, расплатилась и вышла. Дальше пешком. За свой вид особо не волновалась, хоть тут везде и камеры понатыканы. С виду я пацан пацаном, одета в свободные спортивные трико и толстовку с капюшоном, которое прикрывает лицо. Сверху кожаная куртка-пилот, на ногах а-ля армейские ботинки на шнуровке. Лучше бы кроссовки одела, да что теперь?
Вдохнула глубоко холодный сырой воздух, закрыла глаза, “сканируя” обстановку вокруг. Немного энергии потратила на отключение всей аппаратуры в районе. Это я про камеры слежения и прочие хитрые штучки, сигнализирующие о приближении постороннего к охраняемой территории. Ого, как обложился, невольно усмехнулась, обозрев внутренним зрением обстановку.
Вроде все не плохо, кажется, Ярка. Главное не трусить, вот я и бодрилась. Следующим действием было отключение охранников и собак, разумеется. Пора поспать мальчикам-зайчикам. Хм, забавно, как все просто выходит. Порадовалась своим успехам, подошла поближе к забору, прикинула глазомером, а потом с ловкостью умелой паркурщицы перемахнула через него. Ух! Тишина, как в морге. С чего вдруг такие сравнения? Я и в морге-то ни разу не была. А нервишки то шалят, вот и мысли дурацкие лезут в голову.
Осторожно ступая по каменной дорожке, я краем глаза замечала то тут, то там усыпленных охранников. “Солдат спит, служба идет”, — снова пришло на ум. Уже смелее двигалась вперед, к дому. Сейчас хоть и утро, но темень на улице стоит, как и положено в это время года. В некоторых окнах ярко горел свет. Куда ж мне зайти? В парадную или через черный? Эх, где наша не пропадала? Попрусь через парадный вход, чего уж мелочиться?
Нас ждали, а мы и припёрлись…
Кажется, я когда-то загадала быть смелой? Только что-то меня сейчас это не успокаивало. Липкий страх очень неприятно щекотал внутренности. Осторожно открыла дверь и заглянула внутрь. Тихо, спокойно. “Мертвые с косами стоят”. Мда. Весело, обхохочешься. Храбрюсь и решаюсь ступить внутрь.
В большом холле горит свет. Слева — широкая лестница, справа
На интуитивном уровне спешу в кабинет хозяина. Дверь приоткрыта, верхний свет приглушен, только посреди горит ярко настольная лампа, словно маяк в темноте, а по углам затаились тени. Прищуриваюсь, оценивая взглядом обстановку. Ищу хозяина. А, вот и он, голубчик. Невольно вздрагиваю всем телом, узрев его темный силуэт в кресле. Сидит, сгорбившись и обхватив чело руками. Кажется, вести о кончине “дочки-внучки” дошли до адресата. Хм.
Я рискнула приблизится к зловещей фигуре. Рядом на полу початая бутылка виски. То ли спит, то ли в ступоре, хрен поймешь? Я все понимаю, у Романова — горе и я даже в чем-то ему сочувствую. Только господин вряд ли оценит мои потуги в принесении соболезнований. Ну, что ж, Лев Семенович, приступим. Трогаю его за плечо. Нет, я не жестокая, я просто хочу спокойствия себе и своим близким.