– Значит, еще какое-то время здесь побудете? – спросила Дебби.
Почему-то ей показалось важным это уточнить.
Пьерлуиджи покачал головой, и Дебби ощутила разочарование.
– Увы, нет. Я в Кембридже с начала июля, так что осталась всего пара недель, в середине августа возвращаюсь домой.
Он посмотрел на ее велосипед, который какая-то добрая душа перетащила с проезжей части к ограде у велосипедной дорожки. Дебби проследила за его взглядом и сразу поняла: домой придется идти пешком, и не только из-за колена и локтя. Руль ее велика погнулся, шина на переднем колесе спущена, и, что хуже всего, погнулась вилка передней оси.
– Боюсь, ваш велосипед не очень хорошо себя чувствует. Давайте я вызову вам такси?
– О, спасибо, это вовсе не обязательно, – ответила Дебби и слегка похлопала Пьерлуиджи по плечу, когда тот потянулся к карману. – Я живу тут недалеко, так что просто дотолкаю его до дома.
– Хорошо, тогда позвольте, это сделаю я. Вашему локтю нужен отдых.
Дебби попробовала возразить, но Пьерлуиджи настоял, а она втайне была рада, что он составит ей компанию. Было что-то очень притягательное в этом красивом добром самаритянине.
По пути Дебби заметила, что Пьерлуиджи вынужден приподнимать переднее колесо над землей, потому что вилки загнулись между спицами.
Постепенно они разговорились, и Дебби немного рассказала о себе. Узнав, чем она зарабатывает на жизнь, Пьерлуиджи ничуть не удивился.
– Учительница английского, говорите? Здесь их наверняка очень много. С тех пор как приехал, я видел столько школ английского. Должно быть, в Кембридже это большой бизнес. Куда ни пойди, везде толпы подростков… и среди них полно итальянцев.
Дебби осторожно кивнула:
– Лето было довольно напряженным, но все говорят, что количество студентов сокращается. Я слышала, что некоторые школы уже закрываются.
– А по количеству ребят так и не скажешь, – удивился Пьерлуиджи. – Вам нравится ваша работа?
– О да, очень! Я преподаю в Кембридже в одной и той же школе уже пять лет, и я люблю свою работу. А вы?
– Определенно, – широко улыбнувшись, ответил Пьерлуиджи.
Они свернули за угол и прошли в тупичок, где Дебби снимала небольшую квартиру.
После ухода Пола Дебби было довольно сложно оплачивать ее в одиночку и одновременно гасить студенческий кредит за обучение. Можно было, конечно, вернуться в комнату, которую она раньше снимала с другими молодыми коллегами, но Дебби привыкла к независимости и очень не хотела с ней расставаться. С другой стороны, сводить концы с концами становилось все сложнее, зарплату не поднимали уже три года, и это было жестко.
Когда они подошли к калитке в садик, Дебби показала Пьерлуиджи на закуток за мусорными баками, куда можно было поставить велосипед. Вероятно, это и будет его последним пристанищем. Велик был стареньким, Дебби купила его несколько лет назад всего за сорок фунтов, но он отлично справлялся с работой, и она, можно сказать, к нему привязалась. Теперь, глядя на него, Дебби с сожалением поняла, что замена будет дешевле, чем ремонт. Пожалуй, новый велосипед станет ее первой следующей покупкой, хотя, судя по состоянию колена, прокатиться на нем она сможет только через несколько дней.
– Ну вот, ваш велосипед на стоянке, – сказал Пьерлуиджи, выходя из-за баков, и отряхнул ладони о джинсы.
Дебби обратила внимание на то, что джинсы новые, вернее, недавно были новыми, а теперь над левым коленом зияет небольшая дырка.
– Мне жаль ваши джинсы.
– Не стоит. – Пьерлуиджи улыбнулся. – Кто знает, может, теперь они станут супермодными? Ну что ж, Дебора Уотерсон, еще раз примите мои извинения. – Сделав небольшую паузу, он протянул Дебби визитку. – Если понадоблюсь, чтобы осмотреть ваш локоть или колено, вот моя визитка. Перед номером наберите ноль-ноль-три-девять, но, если что, обязательно позвоните. И еще, на вашем месте я бы поносил слинг, чтобы пострадавшая рука день-другой отдохнула.
– Спасибо, доктор Масино. Вы очень добры.
Дебби пожала Пьерлуиджи руку и подумала, не пригласить ли его на чашку чая. Но пока она раздумывала, он уже развернулся и пошел к металлической калитке из садика.
Закрывая их за собой, обернулся:
– Arrivederci, Дебби.
– Arrivederci, Пьерлуиджи.
И он ушел, а Дебби смотрела ему в спину, и ей вдруг стало грустно.
Около шести вечера кто-то позвонил в дверь, и Дебби на мгновение ощутила всплеск надежды: может, это итальянский друг-доктор пришел пригласить ее на обед? Но отмахнулась от этой мысли, даже не успев толком сформулировать ее у себя в голове.
После расставания с Полом у нее не было ни малейшего желания в ближайшее время заводить отношения с мужчиной. К тому же ее итальянский друг-доктор сказал, что уезжает через несколько недель, а банальный курортный роман уж точно ее не привлекал. Пусть даже Пьерлуиджи был очень и очень привлекательным.