Филип К. Дик Мечтают ли андроиды об электрических овцах?
1
Легкий бодрящий электрический импульс, посланный автоматическим будильником стимулятора настроения, разбудил Рика Декарда. Он с неизменным чувством удивления — каждый раз он удивлялся, осознав, что проснулся вдруг безо всякого предупреждения. — поднялся с кровати, не поправляя пижамы, и потянулся. В этот момент его жена Ирен, спавшая на другой кровати, открыла серые невеселые глаза, моргнула и, застонав, снова их зажмурила.
— Ты настраиваешь свой «Пенфилд» на слишком низкий уровень, — сказал он ей. — Давай я настрою его заново, ты проснешься и…
— Не прикасайся к моей настройке. — В ее голосе прозвучали резкие нотки. — Я вообще не хочу просыпаться…
Рик присел на краешек ее кровати, наклонился и начал терпеливо объяснять:
— Если ты установишь достаточно высокий уровень импульса, то сразу обрадуешься тому факту, что проснулась. В этом все дело. На отметке «С» он преодолевает порог подсознания, как, например, у меня.
Он дружелюбно — регулятор его «Пенфилда» был поставлен на «D», и Рик чувствовал расположение ко всему окружающему миру — погладил ее по бледному обнаженному плечу.
— Убери свои кривые лапы, легавый, — буркнула Ирен.
— Я не легавый.
Теперь и он почувствовал раздражение, хотя не настраивал регулятор на недовольство.
— Ты еще хуже, — сказала жена, по-прежнему не открывая глаз. — Ты — убийца, нанятый легавыми.
— За всю свою жизнь я не убил ни одного человека!
Раздражение росло и переходило в открытую вражду.
— Да, только этих бедных анди, — сказала Ирен.
— Но я не заметил, чтобы ты хоть раз испытывала муки совести, тратя премии, которые я получаю. Тебе сразу хочется что-нибудь приобрести.
Он поднялся и направился к пульту своего стимулятора.
— Мы бы давно могли купить настоящую овцу вместо электрической подделки, которая стоит там, наверху, если бы откладывали деньги. У нас всего лишь электрическая овца, и это при том заработке, которого я добился за эти годы!
Стоя перед пультом, он колебался, не зная, что выбрать. Ручка таламуса погасила бы чувство гнева, но, может быть, следует усилить действие, чтобы победить в споре?
— Если ты усилишь интенсивность, я сделаю то же самое, — неожиданно произнесла Ирен. Теперь она открыла глаза и следила за ним. — Я поставлю на максимум, и ты получишь такой скандал, по сравнению с которым все наши прежние ссоры — просто чепуха. Ну давай набирай, набирай, попробуй.
Она быстро вскочила с постели, подбежала к пульту своего стимулятора и остановилась, не отводя от мужа яростного взгляда и ожидая, что он предпримет.
Вздохнув (угроза возымела действие), он сказал: — Я наберу то, что стоит у меня в расписании на сегодня.
Сверившись с расписанием, он увидел, что ему требуется деловое настроение.
— Послушай, если я наберу по расписанию, ты поступишь так же? — спросил он.
Имея достаточно опыта в разговорах с Ирен, он знал: нельзя что-либо решать, не получив ее согласия.
— Мое расписание включает шесть часов депрессии с уклоном в самобичевание, — ответила Ирен.
— Как? Зачем ты составила такое расписание?
— Это полностью сводило на нет само значение стимулятора.
— Я даже не знал, что его можно так настраивать, — сухо заметил он.
— Однажды я сидела перед телевизором, — объяснила Ирен, — и, само собой, смотрела Бастера Дружби с его Дружелюбными Друзьями. Только он объявил, что сейчас сообщит грандиозную новость, как вдруг передача прервалась рекламой, знаешь, которые я особенно ненавижу, — об этих свинцовых гульфиках фирмы «Скалистый Берег». Поэтому я выключила на минутку звук и услышала… все это здание. Я услышала… — Она сделала движение рукой.
— Пустые квартиры, — заключил за нее Рик.
Иногда ночью он тоже слышал тишину. По шкале плотности населения многоквартирный дом, наполовину занятый, ценился очень высоко. В районах, которые перед войной составляли пригороды, то и дело можно было встретить совершенно пустые здания. Во всяком случае, до него доходили такие слухи.
Как и большинство других людей, он обычно довольствовался информацией из вторых рук, но хотел проверить ее сам.
— В тот момент, — продолжала Ирен, — когда я включила звук телевизора, я была в настроении номер триста восемьдесят два. Я выбрала его незадолго до передачи. Сначала я ощутила прилив благодарности — как хорошо, что мы можем позволить себе стимулятор «Пенфилда». Но потом поняла, насколько это неестественно и противоречит здоровой реакции — никак на реагировать на отсутствие жизни вокруг. Ты понимаешь меня? Наверное, нет. Когда-то отсутствие ощущений считалось симптомом психического заболевания. Поэтому я не стала включать звук, а села к пульту и, поэкспериментировав, нашла комбинацию для отчаяния.