-О, я тебе сейчас объясню, что тут не так, - как-то зловеще проговорил Насель.- Этот костюм появился на свет в тесной тёмной каморке из рук уставшего потного человека с засаленными, огрубевшими руками. После он долго трясся в ящике вместе с сотней таких же сшитых вместе кусочков ткани по запыленной дороге. Возможно, по пути им встретилась какая-нибудь граница, и тогда его обнюхивали собаки - разносчики бешенства и прочих болезней. Костюм долго висел здесь, в магазине, и каждый день сотни потенциальных покупателей касались его руками, оставляя своих микробов. Ну, и, в конце концов, ты дополнил букет заразы, взяв костюм в свои руки, которые только что сражались с «тигром» в заплесневевшем подвале.
Насель посмотрел на Ларри, будто он был виноват во всем выше перечисленном, и возмущенно воскликнул:
-И ты хочешь, чтобы я надел вот это?
-Хм, - задумчиво протянул Ларри, - интересно, сколько же микробов сейчас на твоей одежде.
Насель на секунду замер на месте и вмиг погрустнел. На его лице отразилось столько страданий. Он поджал губы, и вокруг рта стали видны маленькие складочки. Ноздри раздулись и с отчаянием втянули в себя воздух. С великим смирением Насель выдохнул и стал одеваться, бормоча себе под нос:
- Это мои микробы, они уже не могут мне навредить. Мы столько прошли вместе: сеновал, теплоход...
Он переоделся, и теперь мы были готовы отправляться в ратушу, если бы только знали, где она находится. Вновь вернувшись на шумные улицы города, на которые уже наползала тень вечерней жизни, мы заметили произошедшую перемену. Только сейчас мы поняли, что всё время до преображения прохожие, видя нас, ускоряли шаг, прятали взгляды, а то и старались перейти на другую сторону улицы. Теперь же я чувствовал себя частью этого живого потока, неотъемлемой его составляющей и, казалось, всегда и был ею. Город начинал затягивать в свои сети, и я содрогнулся. Ларри остановил одного прохожего и спросил, как пройти к ратуше. Тот выслушал вопрос, не делая ни единой попытки к бегству, и спокойно показал дорогу. Капитан поблагодарил его, а он пожал плечами и, сказав: «Не за что», продолжил свой путь. Ларри победоносно ухмыльнулся. Насель кивнул ему в ответ. В последнее время я стал чаще замечать уважение во взгляде друга, когда тот смотрит на нашего командира. И только один я, как последний негодяй, был недоволен происходящим. Поэтому тщательно это скрывал за недоумением.
Со слов прохожего дорогу к ратуше найти было несложно. Спустя несколько метров по яркой улице, темному переулку и пару поворотов её залитое огнями вечерней подсветки здание возвышалось над нашими головами. Ратуша была потрясающа. Как не жаль было это признавать, но мне хотелось попасть внутрь. Она возвышалась над нами со своими высокими резными колоннами на входе, величественными статуями древнегреческих богов, множеством балкончиков и больших стеклянных дверей, которые вели на них из залов. Выложенные из кремового камня, который сейчас светился золотом, стены казались ажурными из-за витиеватых узоров, высеченных на них. «Классицизм»,- подумал я. «Барокко», - подумал Ларри. «Кошмар», -заключил Насель.
К ратуше со всех сторон стекались люди. Кто неспешно прогуливался широкими аллеями, наполненными запахом теплой листвы, кто выходил из карет с лакеями и кучерами. Вокруг столпилось столько народу, что Ларри не сразу заметил свою первую незнакомку, даже когда она издалека помахала ему рукой.
-Ларри! - ахнула она, когда увидела командира в новом наряде. - Как я рада, что ты пришел! Это так чуде...вы тоже здесь?
Незнакомка скривилась при виде Населя, выступающего из-за спины друга. Он тоже был не особо рад видеть девушку. А когда она прижалась к командиру, обхватывая его локоть, боевая единица, нервно дергая глазом, уже потянулся, чтобы отодрать ее от Ларри. Но не успел.
-Смотри! Смотри! - закричал я, хватая друга за руку, и потянул его к ратуше. Девушка потащила Ларри туда же. Поравнявшись с нами она степенно ввела нас в залитый белым светом дверной проём.
Мир вокруг меня будто бы расступился. И хотя я зашел с бескрайней улицы, а над моей головой было едва начинающее сереть небо, но зал, открывшийся моему взору, казался намного шире и просторнее. Как будто бы вне этого помещения деревья сжимали меня, а небосвод давил сверху. Все здесь дышало неповторимым величием и светом. Светло-кремовые стены, украшенные картинами и декоративным оружием, белоснежные колонны, мраморный пол и лепной потолок. Мы поднимались по широкой лестнице, сделанной из светлого дерева. Из ножек перил были вырезаны маленькие фигурки животных, которые глядели на нас своими глазками без зрачков. И, конечно же, огромная люстра свешивала свои длинные гирлянды, похожие на ветви плакучих ив, вниз, едва не касаясь ими пола. Обстановка была пугающей. Слишком пафосно, слишком торжественно, всё слишком. Я не знал, куда деть глаза, и растерянно рассматривал стены. Как вдруг мой взгляд упал на неё.