Учитывая взгляды Сета, мои и Джейн, реинкарнационные и параллельные существования и их последствия могут быть частью такого процесса очищения, когда мы пытаемся исследовать измерения сознания. Это может быть правдой независимо от того, верим мы или нет в прошлые и будущие жизни и/или двойников, но я не вижу способа, которым такие постулируемые проявления могут быть "доказаны" в настоящее время.
Я думаю, что убеждения, которых придерживаемся мы трое, очень творческие; мы принимаем их в этом виде; они являются настолько хорошими "доказательствами", насколько мы можем получить в настоящее время, и предлагают свои собственные ответы, побуждая нас пытаться понять нашу реальность новым способом. Наука и философия ни с чем из этого не согласятся, я знаю — по крайней мере, потому что читал, что никогда не бывает такой дикой идеи, которая не могла бы найти пристанище в сознании какого-нибудь ученого или философа. Джейн и я не настолько наивны, чтобы думать, что мы можем предложить какие-либо веские доказательства того, во что мы верим, и, конечно, Сет не беспокоится об этом. Даже когда я играю с его идеями относительно квантовой теории, такое доказательство невозможно найти — и все же я позволяю "удивительно сильной" Джейн быть измерительным и наблюдательным устройством, которое автоматически заставляет "волны" знания или сознания — например, в Структуре 2 — объединяться в "частицы", которые составляют физические формы, воспринимаемые ею, как своя реальность в Структуре 1, либо прямо здесь, либо психически на расстоянии.
ЭССЕ 9
Понедельник, 31 мая 1982 г.
Прошло чуть больше девяти недель с тех пор, как я привез свою жену домой из больницы. И только на прошлой неделе (после очередного обычного анализа крови) врач Джейн снова повысила дозировку синтетического гормона щитовидной железы, который она принимает, на этот раз с 75 до 100 микрограмм в день.
В первом эссе я упоминал уникальное сочетание упрямства, невинности и мистицизма Джейн, и в этом отношении ничего не изменилось. Несмотря на ее ужас перед медицинскими практиками и предложениями, с которыми она столкнулась, и, несмотря на ее тревогу по поводу физического ущерба, нанесенного артритом ее временному телу, Джейн ни от чего не откажется, пока она — и/или все ее существо — не избавится от всех синдромов болезни. Это именно то, что она хочет получить. Она обладает невероятным упрямством и терпением в отношении физической жизни. Это качество поддерживало ее во всех ее испытаниях, а также в ее успехах, и я думаю, что это, должно быть, было особенно важно в ее первые пугающие годы с матерью Мари. Ее решимость даже каким-то образом проявляется на фотографиях, сделанных, когда она была в дошкольном возрасте. Джейн научилась отказываться отвечать на гнев и сарказм больной Мари, подавлять ее спонтанность и импульсы, и поэтому она усвоила привычки подавления. И все же она была — и есть — свободна от коварства и изощренности.
Она узнала о понятии греха благодаря своей интенсивно-ранней связи с римско-католической церковью. Легко понять, как, по крайней мере, в случае Джейн, учение церкви о грехе начало расти, когда невинное дитя начало защищать свой спонтанный природный мистицизм — тот главный атрибут, который она выбрала для исследования в этой жизни. Я не думаю, что ее "греховное "я" могло бы занять такое видное место, не питаясь этими репрессиями, все больше и больше с годами подавляя психику, продолжая свою ошибочную, но "благонамеренную попытку защитить творческое "я"… держать руку на пульсе, чтобы многовековая вера людей в грех не имела истинного веса, который она разделяла, но не могла понять. И поэтому, конечно, собственные чрезмерные реакции греховных тайн, хотя и осуществляемые без "злого умысла", на этот раз сами стали частью долгосрочных задач в обучении Джейн.
До тех пор, пока она не заболела настолько, что ее практически вынудили лечь в больницу, я всегда чувствовал, что целеустремленная, но в то же время буквальная сосредоточенность моей жены способна продержаться столько, сколько потребуется для достижения определенной цели — будь то пять минут или пятьдесят лет. Ее болезнь заставила меня усомниться в этой предпосылке, но теперь все встало на свои места. Джейн, возможно, не всегда осознает, чего она хочет, когда сталкивается со своими собственными проекциями в физической реальности, но сильные стороны ее психики именно таковы (и я думаю, что это относится ко всем).
Когда в первые дни нашего брака я говорил ей, что у нее были свои "симптомы", независимо от того, что думал или хотел я, она это отрицала. И все же я полгал, что они были, и поэтому был вынужден искать более глубокого понимания. Я должен был понять, что если бы я жил в браке, в котором у моей жены развилась хроническая болезнь, то определенные части меня также участвовали бы в этом совместно. В конце концов, иначе для меня ничего не имело смысла. Теперь я безоговорочно верю, что каждый из нас действительно создает свою собственную реальность. "Конечно, взаимодействие с другими людьми происходит, — сказал нам Сет давным-давно, — но нет никого, кого вы не приняли бы или не привлекли к себе своими мыслями, отношениями или эмоциями" (В главе 1 "Природа личной реальности" см. 613-ю сессию за 11 сентября 1972 года.) И мы с Джейн все еще исследуем, все еще ищем — вместе — факторы в тех более широких рамках существования, которые делают такие качества, как болезнь, возможными и понятными.
На протяжении всех этих эссе я не мог углубиться в большинство тем, которые мы с Джейн хотели обсудить, сделать гораздо больше, чем просто описать словами хаос чувств и действий. Есть многое, о чем я даже не упомянул, так что в этом смысле эта запись довольно неполная. И независимо от того, ограничены ли здесь наше пространство и время, все равно кажется невозможным по-настоящему проникнуть в более глубокую суть любого предмета или убеждения. Возможно, если бы мы с Джейн могли это сделать, произошла бы великая метаморфоза: чем ближе мы продвигались через вероятности ко Всему Сущему, тем больше напряжений, связанных с рассматриваемой темой, трансформировалось бы в глубоко радостные ответы и вызовы.
Я почти не упоминал о наших мечтах. Что касается физических симптомов Джейн, то они оставались в основном бессознательными явлениями: мы все время знали, что нам часто снились "симптоматические сны", но не вспоминали их достаточно последовательно, чтобы иметь возможность проделать с ними большую сознательную работу. Это все еще так. Очевидно, что мы давно сделали свой выбор в этом отношении: что касается сильно напряженной темы болезни Джейн, мы решили сохранить большую часть нашей работы над сновидениями на интуитивном и бессознательном уровнях. Мы взяли из Структуры 2 именно то, что хотели.
Но это простое утверждение также означает, что работа нашей мечты в связи с проблемами Джейн часто сильно поддерживалась Сетом на многих из 347 полностью закрытых и 159 частично закрытых сеансов, которые он провел для нас с ноября 1965 года. Большая часть увлекательного и информативного материала, в котором Сет обсуждал различные аспекты симптомов Джейн, достаточно обобщена для публикации и может помочь другим, но из-за его очень интенсивных личных коннотаций мы еще не начали этот проект. (Хотя я приводил выдержки некоторых из этих сессий в других книгах Сета.)