— О, господи, это ты, Бренда, — сказал он, вылезая из постели. Он натянул трусы. — Почему не предупредила, что приедешь?
— Какой ужас! — прошептала Лаура. Она взглянула в объектив камеры. — Ты хоть понимаешь, насколько это все непристойно?
— Об этом я не думала.
— Как же можно было об этом не думать?
Сара заметила, что освещение изменилось.
Он был у нее первым мужчиной в жизни.
Она переставила диафрагму. «Только когда ты занимаешься со мной любовью, — сказала она ему бесстыже, — я понимаю, что действительно живу на свете».
— Нежели ты не могла воздержаться? — спросила Лаура.
— А зачем?
Лаура поджала губы и как-то сникла.
— Просто я не хочу, чтобы ты мучилась из-за него.
— Я и не мучаюсь, — сказала Сара.
— Он тебе звонит, пишет? — спросила Лаура.
Раз спрашивает, значит не знает.
— Нет, никогда.
Он названивал ей отовсюду — из Милуоки, Хэммонда. Всякий раз она давала себе слово, что повесит трубку, если это он, но, услышав его голос, ничего не могла с собой доделать. Он говорил ей то, что она сама думала. Он предупреждал, что без него ее жизнь будет пуста и бесцельна.
— Еще один вопрос и больше ни гугу, — сказала Лаура. — Ты увлеклась им потому, что он женатый?
— Я сначала даже не знала, что он женат, — ответила Сара спокойно.
Когда она это обнаружила, она прошептала! «У меня связь с женатым мужчиной!» Ни у кого из ее знакомых такого не было.
— Говорят, тут кто-то замуж собрался? — спросил Мэрвин.
Огни рекламы «Все для рыболова» то вспыхивали, то гасли за его спиной. Мэрвин приторговывал блеснами и прочими рыболовными снастями.
— Через неделю, — сказала Лаура.
Они сидели в баре. Правая рука Мэрвина лежала на стойке. На кисти не хватало трех пальцев.
— Ничего парень-то?
— Хороший, — ответила Лаура.
— А почему черви вылезают из земли во время дождя? — спросила Сара. Мэрвин торговал и червями.
Он скривил рот и не удостоил ее ответом.
— Я думаю, это потому, что им тонуть неохота, правильно? — допытывалась Сара.
Мэрвин достал пару бутылок пива из холодильника и выставил на стойку перед двумя мужчинами, собравшимися, судя по высоким резиновым сапогам, на рыбалку.
— Опасное тут местечко, — тихо сказала Сара.
— Не бойся, все нормально, — сказала Лаура. — Мэрвин знаком с нашим папой.
Она слезла с табурета и подошла к музыкальному ящику. Едва она опустила четвертак, зазвучал голос Глена Кемпбелла. Она вернулась к стойке. Вечерело. За их спинами на потрескавшемся линолеуме стояли столики с красным пластиковым покрытием.
— Вы что, девчата, — близняшки? — спросил один из рыболовов. — Мы вот тут с приятелем заспорили.
— Да, мы — близнецы, — сказала Лаура, снова взбираясь на табурет.
— Уверен, что вы порядочно народу одурачили, — сказал рыболов, натягивая кепочку.
— Да, быть двойняшками ужасно весело, — сказала Лаура.
— Я в детстве тоже мечтал, чтобы у меня был братишка-близнец. — Он подался вперед, чтобы лучше разглядеть сестер. Сара тоже посмотрела на него.
— Все так говорят, — сказала она. — Это от одиночества.
Когда ей было восемь, она чувствовала себя такой одинокой, что выдумала себе тайную подругу.
— Послушай, ты не знаешь, когда в этой забегаловке веселятся? — спросил первый.
— По субботним вечерам здесь играет оркестр, — сказала Лаура.
— А ты приедешь сюда в субботу?
— В субботу я выхожу замуж, — сказала Лаура.
— Слишком ты молода, чтоб замуж выходить, — сказал он, покачал головой и засмеялся.
— Ну, уж не такие мы молоденькие, — выпалила Лаура. — В июне колледж окончили.
— Здесь, в городе? — спросил он.
— Ага, — сказала Лаура. — Она взглянула на Мэрвина. — Я проголодалась, — сказала она. — Польская колбаса есть?
— Вам одну на двоих? — спросил Мэрвин.
— У меня найдется для нее колбаса, — сказал один из рыболовов.
— Я что-то не то сказала? — прошептала Лаура, повернувшись к Саре.
Когда Сара раньше работала официанткой, она не думала о себе как об официантке. Когда она слала с женатым мужчиной, она тоже не причисляла себя к тем, кто путается с чужими мужьями. Лаура не стала бы заниматься ни тем, ни этим. Кто был прав? Сара через зеркало посмотрела на Лауру. Рядом с ней она увидела себя, будто в чьем-то сне.
— Вообще-то, вы что за пташечки? — спросил рыболов.
— Мы — двойняшки, которые зашли выпить пива. — Она обняла Сару одной рукой, как дома.