Ресторан назывался «Маленькая Венеция». Столики под красно-белыми скатертями, скрипач, играющий посреди зала.
Дик раскрыл меню.
— Что тебе из этого улыбается? — спросил он.
— Я здесь никогда прежде не бывала.
Ей не хотелось, чтобы скрипач играл над их столом.
— Давай возьмем спагетти, со спагетти никогда не промахнешься.
— А вы справитесь со спагетти? — спросила Сара, изучая его лицо.
Он рассмеялся. Когда он смеялся, лицо его преображалось.
— Со спагетти я наверняка справлюсь.
— У вас хорошее чувство юмора.
— Стараюсь приятно проводить время, — сказал он.
— У моей сестры та же забота, — сказала Сара. Она не собиралась сообщать ему, что они с Лаурой — двойняшки.
— А что еще остается делать в этой жизни? — сказал он.
— Еще можно быть несчастной, — сказала она. — Можно иметь кучу неприятностей.
Он положил руку на ее ладонь.
— Ты несчастлива?
Она посмотрела на скрипача. Он играл что-то печальное. За его спиной светились таблички туалетов. Мужчина в черном только что вышел из мужского туалета.
— Что с тобой?
— Глазам своим не верю, — сказала она. — Мой парень здесь. Несколько недель его не видела.
— Можем уйти, если хочешь, — сказал Дик. — Только скажи.
— Не хочу уходить, — сказала она. Джек пробирался к ним. Скрипач закончил номер.
— Значит, не уйдем.
— Джек, — сказала она, — это Дик. Знакомьтесь — Дик и Джек.
Дик не поднялся со стула и не протянул руку.
— Пойди-ка сюда, нужно поговорить, — сказал Джек Саре.
— Дама со мной, — сказал Дик.
— Ты ее тут же получишь обратно, — сказал Джек с раздражением.
— Все нормально, — сказала она Дику. Она встала и ушла с Джеком. — Как ты меня отыскал? — спросила она.
Он ухмыльнулся.
— Я хочу, чтобы ты сейчас же ушла со мною отсюда.
— Ты бросил меня без цента в Канаде. Я была вынуждена голосовать на шоссе. Меня подобрал шофер грузовика.
Они стояли рядом с туалетами. Ей пришлось напрягать слух — так тихо он говорил.
— Я хочу найти тот остров, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
— Я не поеду, — сказала она.
— Большую ошибку делаешь, — сказал он.
Она пошла в женскую комнату и заперлась в одной из кабинок.
Может быть, Джек прав, может быть, она зря отказывается с ним ехать? Она услышала, как открылась внешняя дверь.
— Не подходи ко мне близко! — сказала она из кабинки.
— Все, что от тебя требуется, — уехать со мной отсюда. Я тебе не сделаю ничего плохого. Ты готова уехать со мной? — сказал Джек.
— Нет, — сказала она.
Ударом ноги Джек открыл кабинку.
— Ты и впрямь идиотка, — сказал он.
Дверь в туалетную комнату позади него открылась и вошла какая-то женщина. Она отступила в сторону, давая Джеку выйти.
— Ты цела, милочка? — спросила женщина. — Твой приятель попросил проверить, как ты там.
Сара вышла из кабинки. Женщина была густо накрашена, от нее резко пахло духами. У нее была огромная грудь и пухлые, утешливые руки, которыми она погладила Сару.
Двадцать два
Она выпила стакан йогурта, съела пригоршню изюма и включила шестичасовые новости. Она ждала стука в дверь. «Пожалуйста, оставь меня в покое», — скажет она. Если он не уйдет, она трижды топнет ногой в пол и к ней на помощь поднимется Тимоти. Так придумал Дик накануне своего отъезда в Сагиноу. Она прислушалась к оперной музыке из-под пола. Оперы постепенно начинали ей нравиться.
В шесть тридцать в дверь постучали. Она приказала себе: «не открывай!», но пошла и открыла. Джек просунул ногу в дверную щель, потом сам протиснулся. Сара попятилась, и он вошел в квартиру. На нем были новенькие черные кожаные штаны. Она обоняла запах кожи и его пота. Она не постучала ногой в пол.
— Опусти штору, — сказал он. Он уселся на тахту и потер себе ладонью затылок. Сара дернула за шнур и закрыла жалюзи. — Садись, — сказал он. — Он оглядел ее с головы до ног и усмехнулся, словно знал о ней такое, о чем она по глупости своей даже не догадывается.
— Мне нужно остаться здесь на несколько деньков, — сказал он. — Полиция желает со мной побеседовать. Не знаю уж, чем я ей приглянулся.
— Что ты натворил?
— Врезался в машину. Никто не убит, не ранен, — сказал он. Он вытащил из кармана револьвер.
— Это ты где взял? — спросила она. — Будь осторожен и ни в кого не целься.