Он развернул меня лицом в угол и завозился с моими руками. Я вскрикнула от резкой боли.
- Звирь! - громко позвал Кот. - Ты что с девушками совсем не умеешь обращаться?
- А что? - ответили из темноты.
- НаХХХ было так веревки затягивать? - и, повернувшись ко мне: - Я сейчас развяжу, только ты никаких глупостей не делай, ладно.
Уж какие там глупости?! Кисти, когда я их поднесла к лицу, повисли как тряпочки. А на запястьях иссиня-красные полосы.
Вскоре руки начали оживать и я об этом очень пожалела. Было так больно, что я не могла даже кричать только скулила, свернувшись в калачик.
А Кот гладил меня по спине.
Потом он нагнулся к моим ногам и тоже развязал.
Командир что-то недовольно проворчал, но мой новый охранник ответил:
- Да куда она убежит? Она и встать-то с полчаса не сможет! А я минут через десять снова ее свяжу, но не так жестко.
Когда боль немного утихла, он протянул мне фляжку, и я, неловко взяв ее все еще непослушными руками, жадно отпила прохладной воды.
- Вот и славно, давай ко мне под крыло.
Он обнял меня за плечи, еще раз погладил по голове, отведя с лица спутанные пряди волос. Сказал:
- А ты красивая. Наверное, мальчики заглядываются.
Я почему-то смутилась.
А он плотнее меня прижал и провел левой рукой по груди. Я вздрогнула.
- О! Уже что-то есть! - обрадовался парень.
Ну да, я одна из первых среди одноклассниц, у кого начала фигура вырисовываться... в нужных местах.
- Кот перестань приставать до дивчини, - послышался незнакомый голос. Это Билый, поняла я.
- А тебе завидно?
- Она ж ще маленька.
- Де нет, вполне себе взрослая девушка, правда, ведь, Настя?
Я в панике сжалась. Мне совсем не нравилось то, к чему идет разговор.
- А давай мы с тобой поиграем, а? Уверен, тебе понравится, - и его рука легла мне на бедро.
- Нет! Не надо! - взвизгнула я, пытаясь вывернуться из внезапно ставшими сильными объятий.
А рука лезет куда-то совеем уже...
Я почти вырвалась, но была схвачена за волосы на затылке.
Кот, больше не изображая дружелюбия, уткнул меня лицом в куртку, так, что мой крик угас, и теперь безжалостно меня лапал.
Это было так невыносимо мерзко, страшно и больно, что я превратилась в бьющегося в агонии зверька.
- Нет! Нет-нет-нет! Спасите! Не надо!!! Ай!!!
- Видпусти ие, козел! - рык Билого.
- А те чё, тоже охота? - с довольным сопением. - Так присоединяйся! Держи ей ноги!
- Ах ти, рик! У мене дочка така!
Рывок, возня надо мной, звуки ударов. Выкрики.
Я, прижав коленки к груди, смотрю снизу-вверх как дерутся двое здоровенных, одетых в одинаковую форму мужчин.
- Прекратить! - орет командир.
Громоподобный выстрел заставляет меня вздрогнуть всем телом.
Кот оседает, держась за живот.
- Придурки! - голос командира тонет в грохоте, который наваливается со всех сторон.
Я вижу, как летят каменные осколки от пробиваемых навылет стен. Как отброшенной куклой падает на груду досок Звирь.
Как командир наставляет на меня черную дыру автоматного дула.
И как Билый в последний момент закрывает меня своим телом. Валится на меня подергивающейся грудой, заливая чем-то теплым, липким, неприятно воняющим.
А затем что-то влетает в дверной проем и ослепительный свет выжигает помещение.
Я жмурюсь, но поздно. Перед глазами ярко-зеленая пелена.
Мамочки!!!
Грохот смолкает, но затем опять накатывает, уже совсем рядом, короткими очередями. Не знаю, сколько это длится. Мне страшно!!! Страшно-страшно-страшно!!!
Грубый голос:
- Вот она, в углу.
Тяжесть от придавливающего меня тела исчезает.
- Она вся в крови, командир, но вроде живая. Девочка, ты как?
Мотаю головой.
Руки, грубые, мужские. Опять меня трогают!
- Не-е-е-ет!!! Пустите!!!
Извиваюсь и даже кусаю за что-то.
- Ай! Зараза! Она кусается!
- Значит, жива, - какой-то усталый голос. - Демичев, тащи сюда доктора.
Я открываю глаза, но все равно ничего не вижу, только яркие пятна, которые двигаются, когда я перевожу взгляд. Но они постепенно тускнеют, и я начинаю различать бродящие и копающиеся в чем-то фигуры. Груды чего-то непонятного. Внезапно до меня доходит, что это мертвые люди. Те, что захватили меня.
Через какое-то время рядом появляется белое расплывчатое пятно. Полузнакомое женское лицо склоняется надо мной. Кажется доктор из скорой помощи, она пару месяцев назад к нам приезжала, когда у папы болело сердце.
- Ну, ну, все прошло.
Мягкая рука, гладит меня по щеке. И я вся тянусь ей навстречу.
- Тебя не ранило? Сможешь встать? Вот так, не торопись.