Но мы попытаемся. Не станем сдаваться раньше времени.
Я захожу в замок через кухни, где все суетятся, хотя уже наступила ночь и столы давно накрыты. Подозреваю, что празднование затянется на всю ночь. Слуги узнают меня, поэтому не останавливают и не задают вопросы, только провождают взглядами. На мгновение подумываю заглянуть в большой зал, чтобы поискать глазами Артмаэля, но в итоге решаю сразу направиться в наши покои.
Когда я открываю дверь и захожу, он уже там, стоит у большого окна, в простой и практичной одежде вместо того вычурного наряда для коронации.
— Артмаэль? Я думала, ты ещё на празднике…
Принц (или король… хотя какая разница — для меня он всегда будет «принцем») разворачивается, и я вижу у него в руках корону. Не могу не улыбнуться. Он смотрел на неё, не в силах поверить, что она настоящая?
Впервые за время нашего знакомства я делаю реверанс, расправляя юбку.
— Ваше величество… — насмешливо обращаюсь к нему.
При иных обстоятельствах я бы повторяла это тысячу раз на дню, наблюдая за тем, как его щёки розовеют.
— О нет. Только не ты, пожалуйста, как бы сильно тебе это ни хотелось. Я могу смириться, что передо мной кланяется весь двор, но только не ты.
Улыбаюсь, когда он протягивает мне руку. Выпрямляюсь и подхожу к нему, переплетая наши пальцы.
— Если бы тот Артмаэль, с которым я познакомилась два месяца назад, который ещё называл меня плебейкой и упрекал в неуважении к королевским особам, услышал тебя сейчас…
— Но я уже не он, — весело отвечает Артмаль. — С момента нашего знакомства я сильно изменился.
Его следующие действия застают меня врасплох. Свободной рукой он осторожно надевает на меня корону, которая мне немного велика и соскальзывает на бок. Я краснею, поправляя холодный металл на моих волосах. Когда мы только начали проводить ночи вместе, зная о чувствах друг друга, Артмаэль признался мне, что в видении гулов той девушкой, которой он предлагал корону, была я.
Так он себе это представлял?
— Что ты делаешь?..
Он смеётся.
— Любуюсь своей будущей королевой.
Мои щёки вспыхивают ещё сильнее. С того самого момента, как я сказала ему, что выйду за него, как только вернусь, он при любой возможности называет меня так наедине.
— Она мне слишком велика, потому что у тебя, очевидно, она держится на чистом упрямстве, — снимаю и отдаю ему в руки. — Тебе она больше идёт…
Я смотрю на него, он выглядит смущённым и польщённым. Ему не просто больше идёт — на нём она сидит идеально. Он был рождён, чтобы носить её. И добился этого. Он шёл к своей цели и вот — доказательство прямо у него на голове, чтобы все видели и восхищались. Но с ней в придачу ещё идёт огромный груз ответственности, которые, похоже, его совсем не пугают.
Улыбаюсь, преисполненная гордости за него. Я беру его лицо в ладони.
— Ты будешь великим королём, Артмаэль. Лучшим за всю историю Сильфоса.
Он весь сияет. Иногда я завидую его вере в себя.
Хотелось бы мне хоть немного этой самоуверенности. Он кладёт руки поверх моих.
— А ты станешь самой успешной торговкой за всю историю Маравильи.
— Ну, это будет несложно, учитывая, что женщины в принципе редко ведут дела…
— Тогда так: ты станешь первой здесь и во всём мире.
Он говорит это так, что я и представить не могу, что может быть как-то иначе. Его веры в меня хватает на двоих. Я буду стараться, работать изо всех сил. Я добьюсь цели. Как минимум, сделаю всё возможное. Это мой долг перед отцом. Перед Артмаэлем. И прежде всего — перед самой собой.
Мы молча смотрим друг на друга. Наши улыбки немного тускнеют. Похоже, настал момент прощания, даже если я уеду не сразу. У меня есть ещё несколько часов, но как бы мы ни пытались оттянуть момент, он всё равно неизбежно настанет. Это последняя ночь, когда мы можем сказать или сделать всё, что хотим.
Никогда ещё рассвет не казался мне таким ужасным.