ГЛАВА 22
Снова утро, но в отличие от печально известного, она всё помнила. Каждую секунду их единения, поцелуи, прикосновения, заставлявшие краснеть и смущаться. Переборов скромность, она повернулась в мужских объятиях лицом к Нику. Счастливая улыбка, осветившая девичье лицо, успокоила ликана. Облегченно вздохнув, он подмял под себя горгону, прижавшись вплотную, нежно поцеловал в губы и проурчал: - Я тебя люблю, моя девочка. - Я давно это знаю, - ответ немного шокировал парня. Вопросительно посмотрев на девушку в своих объятиях, он ждал дальнейших разъяснений. - Ник, как ты говорил, что не совсем идиот... Так вот, я тоже не дура! Ты полюбил меня, почти сразу. Прекратились твои загулы по барам и с другими женщинами... не считая того поцелуя с кровосоской! Резко прозвучал ответ. - Это была её инициатива! Я не ответил и, вообще оттолкнул Бэллу! Если бы ты чуть дольше понаблюдала, то увидела это! - Ник, а ты бы смотрел, как я целуюсь с другим? Громкий рык был ей ответом. - Вот! Я тоже не горела желанием это видеть. Алкоголь притуплял боль и заставил забыться! - Боги, Эми, так это отголоски твоих эмоций почувствовал тогда мой зверь? Прости, сердце моё! Клянусь всем, что мне дорого, больше никогда не причиню тебе боль. Моя жизнь будет посвящена только тебе и нашим детям. Никто другой не внесёт раздор в нашу семью. Обещаю. -Я верю тебе, - прозвучал тихий шепот, и девушка придвинулась ближе к волку. Узкая, маленькая ладошка погладила скулы на мужском лице, и задержалась на губах. - Иногда мне кажется, что это мой очередной, сумасшедший сон. И я так боюсь проснуться. Боюсь остаться одна, без тебя. Пообещай мне, что если это сон, то мы останемся в нём навсегда! Алик перехватил её ладонь, притянул, поцеловав каждый пальчик. Горгона продолжила: - Не хочу жить в мире, в котором нет тебя! - Тогда этот сон будет для нас один на двоих, Эми. Наш общий сон. И мы в нём остаемся, вдвоём. - А в этом сне кормят? А то я, очень даже реалистично, проголодалась. - Кормят. Нужно найти телефон и позвонить в ресторан, - прозвучал ответ. - Холодильник абсолютно пуст. Мне как-то не до продуктов было. - Хочу огромную пиццу с мясом и колбасой, картошку фри и торт! Да, торт! Такой красивый, со взбитыми сливками и весь в сливочных цветах! Мммм. - Заказ принят, моя маленькая обжора! - Я не обжора, - надувшись, высказалась девушка. Объятья стали крепче. - Не злись, детка. Но я и раньше удивлялся, как в тебя столько может влезть? Моя проглоточка... - Активный образ жизни и великолепный обмен веществ! - вспыльчиво озвучила девушка и отвернулась. Минуты пролетали со скоростью света, перебегая в часы, а те быстро сменялись в дни. Но влюблённые, казалось, времени не замечали, наслаждаясь обществом друг друга. Покидали квартиру только для того, чтобы закупить продукты. Ник временно забросил дела на работе,переложив всё на помощников и замов. Теперь он, поняв, что чуть не потерял свою пару, стал ценить каждый проведённый миг вместе. Они просто были счастливы вдвоём. Каждое мгновенье посвящая друг другу. Огромная холостяцкая квартира ликана наконец обретала уютный, семейный вид. В ней появились картины, живые цветы, статуэтки, уйма всяких диковинок, что так нравилось покупать медузе. Мужская ванная превратилась в настоящий салон красоты с сотней бутылочек лаков, губных, кремов. Во всех комнатах разбросаны женские вещи. Ник, то и дело натыкался на лифчики или кружевные трусики, правду говоря, не без его участия,потерянные. Усмехнувшись, мужчина подобрал очередную находку и пошёл в сторону ванной комнаты, откуда разносились утробные завывания, именуемые песней Эми. - Ник, - прозвучал соблазнительный голос с душевой кабинки. - Потри мне спинку. Я без тебя не справляюсь. Бросив в корзину женское бельё, ликан разделся и нырнул под струю ледяного душа, в объятия своей любимой. - Алик, у меня странное предчувствие. Не пойму, что это значит - накатывает паника, а затем, стразу же абсолютное спокойствие. И мне это тревожит! Может уедем отсюда. - С чего такое беспокойство? Успокойся, любимая, всё у нас будет хорошо. - Ты прав, наверное я себя накручиваю, - улыбнувшись сказала горгона, и обняла широкие плечи волка.