Моей группе не посчастливилось найти Кауру, я возвращаюсь в зал практически в слезах. Я бросаю взгляд на Ашона, который смотрит на меня с любопытством и без тени вины на лице. В этот раз, это не он. Надеюсь, это не Арла взяла её, чтобы отомстить мне. Я подумываю сказать своим стражникам, чтобы они пошли и обыскали её комнату, но решаю подождать, пока вернутся остальные. Я даже не знаю, есть ли у неё здесь комната, хотя, если они с Джованом вместе, я думаю, это вполне вероятно. Обыск её комнаты был бы превышением моих полномочий и превратил бы её в настоящего врага.
Санджей, Фиона, Жаклин и Роман возвращаются через полчаса без Кауры. За это время ко мне обратились несколько женщин, чтобы спросить, в чём проблема. С их стороны очень мило поинтересоваться, но от их сочувствия у меня наворачиваются слёзы.
Малир и Сандра возвращаются с пустыми руками. Я встаю, стараясь контролировать желание расхаживать по комнате.
— Рон и Соул, может, найдут её. Не беспокойся. Мы найдём её, — говорит Сандра, потирая мою спину. — Если нет, я заставлю Малира приказать всем стражникам искать её.
Я заставляю себя усмехнуться, не обращая внимания на нервные толчки в животе.
Я встаю, когда вижу Рона и Соула. Моё сердце замирает, когда они качают головами. Я сажусь и плачу под завесой своей вуали. Это не так тихо, как мне хотелось бы, и делегаты неуверенно ждут поблизости, никто из них никогда раньше не видел меня в таком состоянии. Малир жестом указывает на охранника и начинает отдавать ему приказы. Похоже, Сандра говорила серьёзно. Другие люди подходят со всех концов зала и спрашивают, не могут ли они чем-то помочь. Я с содроганием вдыхаю воздух, вспоминая бандита, угрожавшего перерезать ей горло.
Из передней части зала доносится лай, и я чуть не падаю со своего места, пытаясь добраться до источника.
Я протискиваюсь сквозь людей, окружающих наш стол, и вижу короля Джована, стоящего в арке с Каурой на руках, и пристыженного Камероном рядом с ним. Я поворачиваю голову и искоса смотрю на королевский стол. Должно быть, Король отсутствовал всё это время, а я и не заметила.
Король подталкивает Камерона вперёд, когда видит, что я иду к ним. Я замедляю шаг, и мальчик подходит ко мне. Он сразу же начинает рыдать.
— Лина, я взял твою с-собаку, — он всхлипывает от слёз. — Я прятался от няни, и это, видимо, была твой комната, потому что я увидел щенка и подумал, что я просто поиграю с ним, и верну его, прежде чем кто-то узнает, — он вытирает нос рукавом, а затем продолжает: — Я не знал, что это была твоя собака, Лина. Я не хотел расстроить тебя. Прости, — он разражается новыми слезами. — Я никогда так больше не сделаю!
Я беру Камерона на руки и несу к столу, где вытираю его лицо салфеткой. Я держу его и говорю:
— Спасибо за извинения, Кам. Трудно признаться, когда ты сделал что-то неправильное, но ты поступил храбро, — я стираю новые слёзы с его лица. — Ты прав. Я очень беспокоилась, когда подумала, что Каура пропала, но я чувствую облегчение, зная, что она была с другом, — я поднимаю его подбородок и наклоняюсь, чтобы прошептать ему на ухо: — Король не обрадовался бы, обнаружив тебя вне детской. Кивни головой, если он был зол.
Камерон издает звук, средний между хихиканьем и всхлипыванием, и кивает головой.
Я улыбаюсь и продолжаю шептать:
— Иногда, когда меня не будет рядом, мне будет требоваться няня для Кауры. Кивни головой, если ты поможешь мне.
Он чуть не ударяет меня головой, энергично кивая.
— Я буду за ней присматривать, когда бы тебе это не потребовалось! — орёт он.
Я благодарю его и опускаю на пол. Его отец, Томи, забирает его с извиняющимся взглядом в мой адрес.
Я с нетерпением иду к Королю, который наблюдает за происходящим и держит в руках извивающуюся Кауру.
— Спасибо, Джован, — шепчу я ему, и новые слёзы облегчения стекают по моему лицу, падая на пол.
Его взгляд устремлён на падающие слёзы, но он не упоминает об этом.
Он просто поднимает мой подбородок пальцем, как я делала с Камероном. Будто я ребёнок. А затем усмехается, когда я легонько ударяю его по руке. Я забираю у него Кауру и прижимаю её к своей груди, это приносит мне облегчение.
— Ты слишком привязалась к этой собаке, — говорит Король, идя со мной обратно к столу моих друзей.
— Это не так, — говорю я с пылом в голосе.
Он усмехается, я отреагировала именно так, как он хотел. Я закатываю глаза, всё ещё слишком расстроенная, чтобы препираться с ним.
— Понравился ли тебе день вне замка? — спрашивает он.
Я вспоминаю, что до этого была у Фионы. На фоне вечернего стресса, кажется, что это было так давно.
Я пожимаю плечами.
— Большая часть была приятной, — осторожничаю я.
Король смеётся.
— Ах, да. Я подслушал некоторые комментарии Санджея.
Я отворачиваю голову в сторону и отвечаю молчанием, останавливаясь у стола. Король смотрит на меня исподлобья, ухмыляясь. В этот раз он изо всех сил пытается контролировать своё выражение лица.
Я улыбаюсь под вуалью. Как и Рон, он выглядит моложе, когда улыбается. Я не видела его таким беззаботным за всё время моего пребывания здесь.
Король возвращается на своё место, получив поздравления за то, что нашёл щенка. Все суетятся вокруг Кауры, которая выглядит немного растерянной от внимания. Я не сомневаюсь, что её подкармливали весь день. Нужно будет поговорить об этом с Камероном до того, как он начнёт присматривать за ней.
Вернувшись в свою комнату с Каурой, спящей на моей груди, я думаю о том, как за несколько месяцев изменилось отношение ассамблеи ко мне. Но затем, я чувствую, как сама меняюсь, со временем, которое провожу здесь; перенимаю их фразы, задаю больше вопросов, шучу с людьми и слишком многим позволяю называть меня Олиной. Все эти изменения должны были заставить меня почувствовать, что я теряю себя, когда, на самом деле, всё наоборот. Я начала чувствовать опасность того, что пребывание в Гласиуме становится слишком комфортным.