Он касается моих щёк, и я вздрагиваю. Слёзы стекают по моим щекам. Я так горжусь своим братом. Мне наплевать, если Ландон будет возражать, я обхватываю его за талию и крепко сжимаю.
— Эта... сука, Джеки, заставила меня осознать, что я тоже вёл себя слишком жёстко, — ворчливо говорит он.
Я смеюсь ему в лицо.
— Ты только что выругался!
Я хлопаю его по плечу. Наконец, он отвечает на мои объятия с широкой улыбкой на лице. Я улыбаюсь ему в грудь.
— Я всегда буду защищать тебя, — говорю я.
— Моя жизнь за твою, — говорит он, отпуская меня. — Ты была на полпути к тому, чтобы одеться, — напоминает он мне.
Я отдаю честь, когда он направляется к двери.
Я отступаю за ширму и выбираюсь из ремней. Джован отозвал стражников, пока я кралась сюда. Король объявил, что Мороз бесполезна в качестве представителя народа и провозгласил Вьюгу единоличным министром. Я бы ни за что не смогла поддерживать видимость Мороз. А Кристал умерла бы от стресса, если бы я попросила её снова притвориться мной. Конечно, Мороз не ушла, не высказав Джовану всё, что думает. Я усмехаюсь, вспоминая свои слова.
— Если бы я приложила к Внешним Кольцам вдвое меньше усилий, чем я приложила к тому, чтобы стать тем, кем я стала, Гласиум был бы лучшим местом.
Мне требуется полсекунды, чтобы понять, что слова, о которых я думаю, были произнесены вслух. Я кричу и кружусь в поисках голоса. Я снова вскрикиваю, когда вижу большую тень по другую сторону ширмы.
— Джован! — я прикрываю грудь.
Не стала бы отрицать, что он может захотеть заглянуть сверху. Он же Брума, в конце концов.
— Я верю, что это были именно твои слова, — говорит он.
Я оставляю брюки наполовину застёгнутыми и натягиваю тунику. Огибаю ширму и наношу удар по его рёбрам. Он хватает меня за руку и притягивает к себе. Игнорируя мой взгляд, он проводит большой рукой по моим волосам. Он берёт их в охапку и подносит к своему носу. Я извиваюсь на месте, но полностью замираю, когда чувствую что-то напротив своего живота. Он позволяет мне отстраниться, на его лице мелькает веселье.
— Сегодня нам повезло, — говорит он.
Он решает не дразнить меня. Я хватаюсь за эту тему, как будто это мой спасательный круг, пока он перемещается и садится на край кровати.
— Толпа могла двинуться в любую сторону, — правдиво говорю я.
Я опускаюсь на длинное сиденье рядом с ним.
Он играет с рукояткой своего меча.
— И ты бы всё равно вышла? — спрашивает он.
Я поднимаю плечо и наблюдаю, как он делает несколько вдохов. Он проводит рукой по своим каштановым волосам. У меня чешутся руки сделать это самой.
— Я подвёл тебя, — бормочет он, и я замираю, как вкопанная.
— Что? — тупо говорю я.
— Я должен был придумать что-то такое, чтобы ты не чувствовала, что должна подвергать себя опасности.
Он сердито качает головой, а я поддаюсь искушению, протягивая руку вверх, чтобы смахнуть несколько светло-коричневых прядей с его лица. Он бросает на меня любопытный взгляд.
Моё лицо теплеет, и я отстраняюсь.
— Я знала, что ты не будешь просить. Я думала, что эта идея пришла тебе в голову. Я видела, как ты несколько раз посмотрел в мою сторону. И опасность от людей для меня самой была минимальна, вопрос был скорее в том, сколько зачинщиков Блейна... э-э, сколько зачинщиков там было, — заикаюсь я.
Он напрягается при упоминании о Блейне, но не обращает внимания на мой промах. Вопрос всё ещё не решён после прошлой ночи. Очевидно, что никто из нас не хочет возвращаться к нему. Это не значит, что моя решимость расправиться с Блейном исчезла. Но Джован дал понять, что не будет в этом участвовать. А сейчас? Я просто хочу чувствовать, что между нами нормальные отношения.
Джован кивает.
— Я постоянно прокручиваю ситуацию в голове. Другого варианта, в котором бы всё закончилось так хорошо, нет.
Он поворачивается и легонько целует меня в губы. Как всегда, все мысли вылетают у меня из головы. Я наклоняюсь к нему, пытаясь углубить поцелуй, но он отстраняется и смотрит на меня серьёзными глазами, носы почти соприкасаются.
— Спасибо, — говорит он.
Я прочищаю горло.
— Кажется, дела идут лучше, когда мы работаем вместе.
Это просто вырвалось. Я вздрагиваю от признания.
— Так и есть, — мягко говорит он.
Он наклоняется и снова целует меня. На этот раз глубже. Я наслаждаюсь ощущением того, как мои губы сливаются с его теплом. Кто знает, сколько ещё раз я почувствую его губы на себе? У меня вырывается стон, и я вздрагиваю от этого звука. Но Джован, кажется, ничуть не возражает против этого. Он тянется ко мне и хватает за бёдра, пересаживая меня к себе на колени, одной рукой расстёгивает пояс с мечом и бросает его на пол, когда он мешает. Я смотрю на него, мой разум в смятении. Этого не должно происходить, но я хочу этого. Я даже подстроила это: глажу его волосы, поощряю его поцелуй.
— Лина, — шепчет он, схватив меня за подбородок. — Остановись.
Он сокращает расстояние между нами, прямо перед тем, как мы соприкасаемся, из него вырывается стон. Я сосредотачиваюсь на поцелуе, гадая, получает ли он удовольствие. Я хочу, чтобы он наслаждался. Его бёдра начинают двигаться под моими. Я прижимаюсь ближе, обвивая руками его шею. Ему это нравится — он снова стонет. Он покусывает мою верхнюю губу. Лёгкая боль пугает меня, одновременно с этим во мне вспыхивает огонь.
Он улыбается мне в губы, и я улыбаюсь в ответ, счастливая от того, что нахожусь в его объятиях. Он запускает руку под мою тунику.
— Мне нужно, — произносит он мне в губы.
— Что нужно? — вздыхаю я.
Он обнимает мою поясницу одной рукой и обхватывает одну из моих грудей. Я выгибаюсь в его руке, испытывая ещё более глубокое удовольствие, чем от его поцелуя. Мы касаемся друг друга. Я не контролирую себя, моё смущение исчезло.
Он склоняет голову к моей шее и крепко сжимает мои бёдра руками.
— Нет, — бормочет он.
Я пытаюсь продвинуться вперёд, но он держит меня на месте железной хваткой.
— Остановись, Лина. Это не то, что должно было случиться.
Я хмурюсь от его слов, щёки пылают, но остаюсь на месте, прижавшись к нему. Я пытаюсь понять его страдальческое выражение лица.
— Я пришёл сегодня сюда не для того, чтобы уложить тебя в постель, — говорит он.
Моё лицо мрачнеет. Я снова принудила его к этому? Я опускаю взгляд и пытаюсь слезть с его колен. Железная хватка не ослабевает.
— Нет. Дай мне объяснить, — требует он, затем его тон смягчается: — Чёрт.
Он ненадолго закрывает глаза.
Я перестаю бороться за то, чтобы слезть с него, и смотрю, как он продолжает смущаться.
— Для тебя это всё в новинку, и в прошлый раз мы ввязались в это раньше, чем ты была готова.
Он замолкает и устремляет на меня свой проницательный взгляд. Я смотрю в ответ, пытаясь решить, меня больше интересует или больше беспокоит, насколько серьёзно он говорит.
Я решила, что я беспокоюсь.
— Джован, это... — начинаю я.
Его глаза темнеют, и он заставляет меня замолчать торопливым поцелуем.
— Я не хочу, чтобы ты слишком много думала об этом. Не обращай внимания на то, что я сказал прошлой ночью об объединении миров; не обращай внимания на всё. Просто... обычно, когда мужчина заинтересован в женщине, он ухаживает за ней. Мы пропустили эту часть, а я хочу, чтобы это было у тебя, — мурлыкает он.
Он поднимает меня и сажает на скамейку рядом с собой, сам быстро вставая.
— Я...
Я ощущаю, что мои глаза не могут стать ещё больше. Как его визит перешёл в это? И значит ли это, что он собирается ухаживать за мной? Или он говорит, что это сделает кто-то другой?
Он внезапно хмурится.
— Кое-что, я думаю, я мог бы...