— Ты в порядке? — спрашиваю я.
Он яростно вытирает глаза. Слёзы появляются так быстро, как только он успевает их вытирать.
— Не очень хорошо переношу шалфей, — задыхается он.
— Тогда быстрее, нужно поместить тебя в палатку.
Я спешу вперёд и беру колышек, чтобы вбить его в землю.
* * *
Я уставилась на потолок своей палатки, напрягаясь в ожидании первых признаков тумана. Можно ли его увидеть? На всякий случай я сняла вуаль.
Я бросаю попытки и решаю просто встать и проверить. Раздумывая с вуалью в руке, я решаю всё же надеть её. Мне нужно будет держать её, чтобы передвигаться между верёвками и колышками вокруг лагеря. Но здесь нет других женщин. Слишком рискованно оставлять её тут. Я задерживаю дыхание, когда выхожу, одной рукой приподнимая вуаль, а другой нащупывая дорогу.
Я решаю подняться на вершину холма и проверить, нет ли вдали тумана.
— Куда ты направляешься? — раздаётся голос Джована.
Я разворачиваюсь, виновато опуская вуаль.
— Я проверяла туман, — говорю я. — Ты поэтому здесь? — спрашиваю я.
— Что?
— Туман с запахом шалфея, — медленно произношу я.
Король вдохнул его? Джован долго молчит. Я выглядываю из-под ткани и в замешательстве смотрю на него, видя, что он содрогается от смеха. Я оставляю вуаль поднятой над головой.
— Ты говорила с Санджеем, — говорит он после того, как успокаивается.
Проходит несколько секунд, прежде чем у меня от возмущения отвисает челюсть.
— Это не зона тумана с запахом шалфея? — спрашиваю я, чувствуя, как меня охватывает ужас.
Король усмехается, закрывая мой рот.
— Нет, это не зона какого-то тумана. На самом деле, такого понятия, как туман с запахом шалфея, не существует. Это страшилка-история, которую мы рассказываем нашим детям.
— Но ведь Лёд и Вьюга тоже знали об этом! — возражаю я.
— Тебя подловили, моя... — он отступает назад, его рука опускается на бок.
— Чёртов Санджей, — ворчу я. — Держу пари, Ландон тоже не спит.
— Он переживёт.
Он прижимает нежный поцелуй к моим губам, и я двигаюсь в его объятиях, успокоенная мыслью, что он не стал бы этого делать, если бы кто-то мог видеть.
— Ты ведь, в самом деле, не собираешься меня запереть, не так ли?
Я прижимаюсь к его телу, чтобы не замёрзнуть.
— Я бы хотел, — говорит он тихим голосом. — Если бы я знал, что ты в безопасности, это сняло бы огромное бремя с моих плеч. Что тебя не ранили... и не похитили, — после паузы говорит он. Он поднимает прядь моих распущенных волос и вдыхает её запах. — Но ты, чёрт возьми, сбежишь из любого места, в которое я попытаюсь тебя поместить. А я никогда не сделаю ничего, что заставит тебя чувствовать себя так, как ты чувствовала, когда твоя мать запирала тебя, — говорит он.
Наконец, он доходит до сути дела. Я фыркаю.
— Я не собираюсь благодарить тебя за то, что ты понимаешь суть.
Он легонько прикусывает мою нижнюю губу. Я вздрагиваю и откидываю голову назад от лёгкой боли. Он подаётся вперёд и целует то же самое место.
— Джован? — спрашиваю я за мгновение до того, как его рот обрушивается на мой.
На этот раз всё происходит мгновенно. Прилив пьянящего удовольствия. Что же он открывает во мне? Я прижимаюсь к нему, стараясь молчать. Этот поцелуй — именно то, что мне было нужно. Жестокий и отчаянный, жизнеутверждающий.
Мы отстраняемся, задыхаясь. Мои руки остаются опутанными его туникой.
Он смотрит на меня с непостижимым выражением. Я приподнимаю вуаль, которая падает на один глаз.
— Это было... — говорю я, подыскивая правильное слово.
Он снова прижимается губами к моим, а затем упирается подбородком в мою макушку.
— Да, — говорит он. — Так и было.
* * *
Ориентироваться на местности становится всё легче: горы и небольшие холмы сменяют друг друга, приближаясь к внешнему краю Первого Сектора Гласиума. Я наблюдаю за Оскалой, как и окружающие меня люди. Жду появления армии Татум и ищу причину своего беспокойства.
— Никаких признаков их присутствия, мой Король, — отчитывается Малир.
Джован коротко кивает.
— Мы, должно быть, опередили Солати.
Его комментарий лишь усиливает моё беспокойство. Что ещё я должна чувствовать, направляясь в бой? Я отряхиваюсь и замедляю шаг, пока мы осматриваем лагерь из пятисот Брум, которые уже здесь. Их палатки расположены аккуратными рядами у основания холма, оставляя относительно ровную плоскость перед спуском к Великому Подъему. Поле битвы.
— Я в любой момент могу пойти и определить их местоположение, — предлагаю я.
Я встряхиваю Флаер, перекинутый через спину.
— Абсолютно точно, нет, — немедленно отзывается Джован.
Я стискиваю зубы.
— Я никогда не думал, что буду частью такой битвы, как эта, — говорит Осколок. — Это противоестественно, вы не находите? Когда человек тратит столько сил из-за жадности.
И это всё, чем была война моей матери. Всё то время, когда мать избивала меня, дало мне хорошее представление о её амбициях и характере. Ей нужны были ресурсы Гласиума. Ей нужно было их железо и нужен был их камень. И теперь я начала задумываться, не хотела ли она также контролировать огромное население Брум как свою личную рабочую силу. Рабов. Она, вероятно, убьёт большинство из них, но тех, кого она оставит в живых, заставит заниматься изнурительным тяжёлым трудом и будет пытать до конца их жизни, как она уже делала со своим собственным народом. Может быть, это и есть то странное чувство, от которого я не могу избавиться. Может быть, мне не нравится, что Татум может быть настолько развращённой. Я бы не подумала, что меня это ещё может удивить.
— Это её мать, — слышу, как Вьюга шепчет Осколку с другой стороны от того.
— Ага, но она не любит её, идиот, — шепчет в ответ Лёд.
— Не думаю, что все здесь об этом знают, — размышляет Осколок.
Я бросаю на него взгляд.
— Если мы потеряем тебя в битве, будь осторожна, — предупреждает он. — Эмоции высоки, и, хотя Брумы, с которыми ты жила, знают тебя, у тех, кто пришел из других мест, есть только наше слово, — он смотрит вперёд. — В разгар битвы они могут начать искать виноватого.
Я оглядываюсь через плечо на торопливую суету позади меня. Внезапно мне кажется, что на меня устремлены сотни недружелюбных глаз. Это объясняет мой дискомфорт.
— Поняла, — коротко говорю я.
* * *
Я проснулась, отдохнувшая после ночи, не беспокоясь о неблагоприятном воздействии от вдохов тумана с запахом шалфея. Тихий разговор с братом после завтрака в предыдущий день избавил его от беспокойства. Однако мы будем продолжать держать видимость. Наша месть Санджею осуществится в выбранный нами момент.
Я прохожу через лагерь в сопровождении своих людей, не обращая внимания на то, что, увидев меня, мужчины прекращают разговоры. Моя палатка находится недалеко от палатки Джована. Стражники узнают меня и отходят в сторону. Я ныряю в палатку Короля — гораздо более просторную.
Советники уже внутри и склонились над столами и картами.
— Хорошо спала, Татума? — Король поднимает мимолётный взгляд.
— Намного лучше, — загадочно говорю я.
Я вглядываюсь сквозь материал и ловлю его напряжённую улыбку, прежде чем он снова склоняет голову и принимается за работу.
Я стараюсь не мешать совету, но при этом быть в доступности, если я им потребуюсь. Но вскоре этого становится недостаточно. Я брожу по палатке. Вчерашнее ощущение стало ещё хуже. Это просто нервы перед боем? Или я просто чувствую неприязнь со стороны других, потому что я их враг? Я хмурюсь, снова меняя направление.
Нет. Что-то ещё не так.
Шёпот Драммонда привлекает моё внимание.