Поднимается Осколок.
— Наша основная проблема — время. Отряд, который мы пошлём, должен быть небольшим и быстрым. Нет смысла разворачивать половину армии. Мы не успеем туда вовремя.
— У нас есть знание местности, — говорит Джован, переходя к карте. — Это должно помочь силам, которые мы отправим поймать их.
— Сколько мужчин Брум удерживают замок? — спрашивает Оландон.
Джован отдаёт приказ, и через несколько мгновений прибывает Малир. Король повторяет вопрос Оландона.
— Пятьдесят шесть, мой Король, — отвечает он.
— Уровень навыков? — вмешиваюсь я.
— От низкого до среднего, — решает он.
— Недостаточно.
Оландон качает головой.
— О чём ты думаешь, братец? — спрашиваю я.
— С каким количеством людей из Элиты ты можешь справиться, — спрашивает он.
Я быстро прикидываю.
— С двумя, если они не нападут одновременно. После усталость сделает меня лёгкой добычей для третьего.
Я слышу удивлённые возгласы по поводу моего признания. Эти люди знают, на что способна Мороз, но я сомневаюсь, что они понимают, насколько хороша Элита. Они тренируются часами каждый день. Во многих случаях бой выигрывают не столько их навыки, сколько выносливость.
— Двоих беру на себя, — говорит Оландон. — А эти мужчины, — спрашивает он, указывая жестом на членов бараков.
Я жую губу.
— Возьмут пять на всех, — неуверенно говорю я.
— В общей сложности восемь, — бормочет Оландон, поворачиваясь к Ашону. — Ашон очень хорош. Я думаю, он сможет справиться с одним из Элиты.
— Ашон должен быть здесь на случай неудачи Джована, — говорю я, при этой мысли поднимается желчь. — Рон и Малир могли бы сравниться с ними в мастерстве, но кто тогда будет командовать армией? — спрашиваю я Джована.
Король смотрит на лежащий перед ним план сражения.
— Их подчинённые могут взять командование на себя. Не идеально, но это можно сделать.
Оландон всё ещё хмурится.
— Слишком ровно, на мой вкус, — бормочет он.
— Не забывай о пятидесяти шести мужчинах, — напоминаю я ему.
— Они будут мертвы ко времени, как мы туда доберёмся, — говорит он. — Они дадут нам время, но не остановят Элиту.
— Конечно, — нетерпеливо говорю я. Кто-то восклицает позади меня. — Но убийство пятидесяти шести человек всё равно требует затрат энергии. Они будут уставшими.
— Ты не пойдёшь, Олина, — говорит Джован. — Есть другие люди, которых я могу отправить.
— Моя сестра их Татума, — сердито говорит Оландон. — Её присутствие и моя поддержка могут заставить Элиту остановиться простым приказом.
Сомневаюсь, но ради вида я согласна с ним.
— Я стоял здесь и слышал, как она сказала, что может справиться с двумя из них. Если они не нападут на неё одновременно! — рычит он в лицо моему брату. Он оглядывается на меня. — Ты, блять, не пойдёшь!
Я чувствую, как вспыхивают мои щёки, когда я кричу в ответ.
— Кто ещё может пойти, если не я?
Я дергаю его вниз, и наши глаза оказываются на одном уровне. Я в такой ярости, что мне всё равно, что я проявляю на несколько порядков меньше уважения к лидеру Гласиума.
— Если ты не примешь этот план на сто процентов, то все, кого ты видишь каждое долбаное утро за завтраком, умрут, — жёстко говорю я. — Это важнее, чем ты или я.
Джован тяжело дышит и, кажется, вспоминает, где он находится. Он вырывается из моей хватки и начинает сердито ходить кругами по палатке. Он настигает моего брата.
— С каким количеством человек вы восьмером можете справиться? — требует он.
Оландон выпрямляется.
— Я считаю, что у нас есть все шансы победить Элиту. Если мы с Олиной будем сражаться вместе, мы сможем уничтожить почти половину из них.
— Я не приняла это во внимание, — ворчу я.
Я поворачиваюсь туда, где стоят Осколок, Лёд, Вьюга, Малир и Ашон, пытаясь подавить свою ярость.
— Вы готовы это сделать? — отрывисто уточняю я.
Они смотрят на меня так, будто я сошла с ума, раз спрашиваю. Я воспринимаю выражения их лиц как согласие.
— Что, если их окажется больше, чем вы ожидаете? — спрашивает Драммонд.
Я вскидываю руки вверх, пока мужчины обсуждают эту новую точку зрения.
— Мы тратим время, — говорю я.
— Мы просчитываем последствия, — отвечает Джован. — Потому что я знаю, что ты, чёрт возьми, этого не сделаешь.
Я сжимаю челюсти, чтобы скрыть своё возмущение, пока мужчины разговаривают. Я поддерживаю шагающего по палатке Джована, обмениваясь с братом ничего не выражающими взглядами. В середине их беседы я вспоминаю о своем Флаере. Моё предложение быстро отметается. Я просто разрушу наш эффект неожиданности. Я хочу сказать им, что внезапность бесполезна, если мы не успеем вовремя, но сдерживаю себя.
Проходит некоторое время, прежде чем я понимаю, что в палатке воцарилась тишина. Все стоят. С таким же успехом они могли бы сидеть. Над ними возвышается массивная фигура Джована.
Он смотрит на меня. Я бросаю на него взгляд в ответ.
— Это, похоже, действительно единственный способ учесть оба исхода.
Яте шумно сглатывает, когда Король Гласиума бросает на него взгляд.
Джован излучает угрозу. Я удерживаю его взгляд. Я понимаю, что дело не только в моём уходе. Ему в лицо смотрит его прошлое. Чтобы отпустить меня, он должен признать, что всё может закончиться как с Кедриком, его матерью или отцом. С другой стороны, он знает, что я достаточно опытна, чтобы отправиться туда, и знаю Элиту. Он знает, что должен спасти и защитить оставшихся женщин и детей. Но это слишком много, чтобы один человек мог вынести. А Джован уже вынес больше, чем положено. Я не позволю ему нести вину за решение послать меня, если я не вернусь. Несмотря на оценку Оландона, я знаю, каковы шансы нашей группы бойцов на победу над Элитой. Моя истинная цель — дать женщинам и детям в замке достаточно времени, чтобы спастись. Я двигаюсь к нему, смутно осознавая, что в комнате есть и другие. Они часть фона, размытые и незначительные.
— Это мой выбор.
Я кладу ладонь на его руку и выдерживаю его опасный взгляд. Опасный для всех, кроме меня. Он никогда не причинит мне боли. Похоже, это сделаю я.
— Мы не можем управлять судьбой друг друга, Джован. Бесполезно пытаться. И из всех судеб, которые можно контролировать, я не могу представить более трудной, чем твоя и моя. Ты знаешь, что мы должны спасти тех, кто всё ещё в замке.
Я одариваю его язвительной улыбкой. Поражение в его глазах ужасает. Выражение, которое я не считала возможным для Джована. Невыносимо видеть такую печаль на лице несгибаемого мужчины.
— Я вернусь, — шепчу я только для него.
Затем его лицо оказывается прямо передо мной.
— Мой Король, — раздаётся голос.
Я хмурюсь как в тумане. Я не могу пошевелиться.
— Мой Король, — повторяет голос.
Это Рон. Рон говорит. Я моргаю, глядя в голубые глаза Джована, которые, кажется, переживают точно такие же смутные мысли, как и я.
— Что, — тихо отвечает Джован, не двигаясь ни на сантиметр.
Его тёплое дыхание щекочет мою кожу.
— Солати здесь, — говорит Рон.
Все замирают. Никто не издаёт ни звука. Я изучаю глаза Джована.
— Рон, — мягко говорит Король. — Ты сопровождаешь Татуму назад в замок. Малир, введи Рона в курс дела.
Мои плечи опускаются, когда напряжение покидает их.
Не время расслабляться.
Я оказываюсь в его объятиях, и его губы прижимаются к моим, достаточно сильно, чтобы оставить синяки. Мне этого недостаточно. Я тянусь вверх и хватаюсь за его руки, чтобы удержать равновесие, и поднимаюсь на носочки. Он издаёт низкий звук в груди и обхватывает меня рукой за талию, крепче прижимая меня к себе. Неужели это будет последний раз, когда я прикасаюсь к нему? Он отпускает меня, но не раньше, чем прижимается губами к моему уху, его светлая щетина царапает мою кожу.