Адокс кивает. Морщины на его лице глубже, чем я когда-либо видела, если это вообще возможно.
— В Осолисе происходят волнения. Жители восстают против правления Татум. Похоже, она восстановила контроль над ситуацией, вполне достаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности, отправив армию через Оскалу, — говорю я.
— В дополнение к тому, чем я поделилась с тобой, у тебя есть моё обещание, что, если в попытке предотвратить войну, Ире будут обнаружены Осолисом, я сделаю всё возможное, чтобы защитить вас от моей матери.
Я встаю, убирая ободок и вуаль. Адокс следит за моими руками, пока я это делаю.
— Всё это время Татума Осолиса была здесь.
Слабая улыбка украшает его рот, растягивая возрастные морщины вокруг него. Я улыбаюсь ему и протягиваю руку. Он прочищает горло и принимает мою помощь, чтобы встать.
— Мне нужно обдумать то, что ты сообщила, — говорит он. — Это значительно укрепляет твой план, но не гарантирует моей помощи или сотрудничества.
— Ты не хочешь вначале выслушать мой план? — спрашиваю я.
Он ухмыляется. Это первая улыбка, которую я увидела с момента своего возвращения.
— Я был бы дураком, если бы не смог догадаться, что за план, реализовать который могут только Ире, — он отодвигает полог палатки и, прихрамывая, выходит. — Я дам тебе ответ до завтрашнего дня.
Я поджимаю губы, чтобы не пытаться добиться от него ответа прямо сейчас. Адокс всё ещё может склониться в любую сторону. Если я и дальше буду давить на него, это может привести к обратному результату.
Слушая, как он ковыляет прочь, я прокручиваю в голове наш разговор. Мне больше нечего было сказать, чтобы переубедить Адокса. Это было лучшее, что я могла сделать. Если его ответ по-прежнему будет отрицательным, мне придётся вернуться к Джовану с плохими новостями и досадой на то, что я потратила время в безрезультатных попытках. Вуаль скребёт мою кожу в том месте, где я засунула её в костюм. По крайней мере, не было никаких признаков того, что Адокс раскроет мой секрет — пока что. Я знала, что только что открыла дверь, которую никогда не смогу закрыть. Возможно, через несколько недель я даже пожалею об этом. Я проанализирую последствия с Джованом и Оландоном, когда вернусь в Шестой Сектор.
* * *
Пытаясь отвлечься от колоссальной важности решения лидера Ире, я провожу день, навещая людей, с которыми познакомилась в Ире. Во всяком случае, так я говорю себе; что я не ищу оружие и убийцу Кедрика. Пару часов я помогаю в яслях, помня об образе жизни Ире, тем, кто хорошо работает, полагается доля еды и припасов. И когда я не могу найти никаких признаков стрел, я даже пытаюсь найти Хамиша, чтобы ещё раз извиниться, но он не даёт о себе знать. Когда больше некому нанести визит или помочь, я отправляюсь на остров Нэнси.
Джимми смотрит на меня широко раскрытыми глазами, когда я приземляюсь. Мне не нужно было его лишнее предупреждение о том, что его мать в ярости.
— Тебе здесь не рады! — отзывается его мать.
Полная женщина спешит к тому месту, где я стою, и свирепо смотрит на меня и на Джимми.
— Я скажу то, что должна сказать и затем уйду, — начинаю говорить я, прежде чем она сможет перебить меня. — Адокс не одобрит, если я скажу тебе это, но вряд ли, эта новость продержится в тайне долгое время.
Крупная женщина кладёт руки на бёдра и ждёт, пока я продолжу. Красные пятна окрашивают её щёки. Она в ярости на меня и имеет на это полное право. Джимми не должен был уходить из Ире, но часть вины лежит на мне. Я, конечно, виновата в том, что подтолкнула мальчика ослушаться мать и вождя. Солису известно, этой женщине не помешала бы помощь с детьми. Из-за этого Джимми всегда сходило с рук нарушение правил. Уже не в первый раз я задаюсь вопросом, где отец детей.
Я прочищаю горло.
— Твой сын, самый храбрый мальчик, которого я знаю. Я хочу убедиться, что ты понимаешь, каковы будут последствия его действий, — говорю я. — Ты знаешь, что Солати прокладывают путь к Гласиуму. Чего ты не понимаешь, так это моего положения рядом с Королём Гласиума.
Рот Нэнси приоткрывается.
— Твой сын, хоть и незаконными действиям, но с самыми лучшими намерениями, только что спас сотни жизней. Видишь ли, Король получил ложное сообщение от Татум о принятии его мирного предложения. Его армии даже нет в Первом Секторе. Кто знает, сколько бы людей погибло, если бы Гласиум был застигнут врасплох, на что и надеялась Татум.
Я не потрудилась отстегнуться от своего Флаера. Подмигиваю несчастному Джимми, одними губами произнося "Мне жаль", и подхожу к краю.
* * *
Наконец-то я разыскиваю Хамиша. Он на Тренировочной скале, где мы провели вместе несколько недель, пока он учил меня летать. С одной стороны скалы — отвесный обрыв, а с другой — ряд постепенно углубляющихся ступеней. Я до сих пор помню синяки от падения на них. Оказалось, что единственным способом заставить моё тело пойти против своих обычных инстинктов оказалась ситуация "жизнь или смерть". Я спасла малышку Кару, которая упала с Ясельной скалы.
— Скучаешь по нашим урокам? — спрашиваю я, садясь рядом с ним.
Он застывает и молчит.
— Хамиш, мы можем поговорить об этом? — подталкиваю я.
— Кажется, всё, о чём я хочу с тобой поговорить, является каким-то секретом, — надуваясь, говорит он.
Я подавляю вздох. Никогда бы не подумала, что они с Джованом одного возраста. Чувствуется разница между тем, когда тебе позволяют взрослеть, и тем, когда тебя заставляют взрослеть.
— Послушай, я ценю твою дружбу и хочу, чтобы между нами была та же лёгкость, как и раньше.
Я заглядываю в его глаза, ища в них доброжелательность, которую я раньше там находила. То, что я нахожу, резко контрастирует с этим. Отстранённость странно отражается на его лице, как будто он не научился сдерживать гнев.
Он фыркает и отводит взгляд.
— Не похоже, что это так. Ты знаешь обо мне всё, Уиллоу. О моей семье, моей работе, моих амбициях. А что насчёт тебя? Ты встретила Кристал, когда участвовала в боях во Внешних Кольцах. У тебя есть друг, ради которого ты готова рискнуть попасть в плен к королевской страже, — говорит он.
Он снова переводит на меня пылающий взгляд.
Хамиш не знает, что этот "друг" на самом деле был моим братом, Оландоном. Я примчалась из Ире, чтобы спасти его от Джована. Оглядываясь назад, я думаю, не искала ли я просто предлога вернуться в замок.
— Где ты родилась? У тебя есть братья или сёстры? Какое твоё любимое блюдо?
Его не устроят несколько расплывчатых ответов. Я убираю свою руку от его руки. Понимаю, что в итоге сделаю ему больно, поэтому будет лучше, если я уйду.
— Мне жаль, что между нами не сложилось ничего лучшего. Если бы мои секреты касались только меня, я бы всё тебе рассказала, — говорю я.
С холодным выражением лица он наблюдает за тем, как я пристегиваюсь обратно к Флаеру. Так хочется провести время с другом. Было бы здорово забыть обо всех проблемах, окружающих меня, хотя бы на пару минут.
Я дарю ему грустную улыбку и падаю со скалы в открытое пространство.
* * *
Я вышагиваю вокруг маленького, обложенного камнями костра, пока Иша готовит утреннюю трапезу на предстоящий день. Я всю жизнь скрывала подобные эмоции, но, если Адокс не согласится, мне больше нечего будет предложить. Иша и Крис не раз обменивались взглядами относительно моего дёрганого поведения.
Я только сажусь, но тут же вскакиваю на ноги. Приземляется Адокс. Его лицо ничего не выражает. Оно мрачное. Но потому, что он собирается сообщить плохие новости, или от страха за своё решение помочь, я не могу сказать. Моё дыхание поверхностное, пока он приближается, но я не забываю держать руки расслабленными.