Я поднимаю глаза и вижу, что все за столом пялятся на меня. Шквал неуютно ёрзает на скамье.
— Ты провела время с Лейлой? — спрашивает Вьюга, он вздыхает и закрывает глаза. — Вот было бы зрелище.
Лёд морщит нос.
— Не знаю. Это всё равно, что смотреть, как это делает твоя сестра.
Вьюга вздрагивает в ответ.
— Справедливо.
Я вздыхаю, как только понимаю, о чём они все подумали.
— Она просто показала мне свою одежду! Ничего такого не произошло.
Я вспоминаю замечание Уиллоу, когда я уходила. Она знала, что мой визит будет воспринят таким именно образом. Алзона и Кристал обмениваются небольшими улыбками.
— Ну, всё Внешнее Кольцо говорит об этом, — вещает Осколок, а остальные перестают смеяться. Он ставит локти на стол, придвигаясь вперёд. — Ты услышишь об этом в Клетках. Я бы просто согласился. Ты отвлечёшь большинство бойцов. И это заставит тебя казаться неприкасаемой. Не показывай, что сплетни тебя беспокоят, и всё будет хорошо.
Когда Осколок говорит нечто подобное, он обычно прав.
Звонит предупреждающий колокол. Я пытаюсь сосредоточиться. Так я узнаю, что нервничаю больше, чем когда-либо. Убийца проходит мимо нашей скамейки, не глядя в мою сторону.
— Как она? — кричит человек из неизвестного барака, когда я двигаюсь вслед за своим смертоносным противником.
— Я бы посоветовала тебе попробовать, но она привередлива к тому, кого она имеет, — бросаю я через плечо.
Я улыбаюсь, слыша стоны, вызванные моими словами — или словами Алзоны, сказанными в последнюю минуту тренерской сессии.
Я делаю пять шагов вниз в яму. Соберись, Олина.
Убийца.
Лучший и самый злой из бойцов Хейла. Рассказы о нём и его брате, Мяснике, просто тошнотворны. Этот дуэт по локоть в большинстве преступлений, происходящих во Внешних Кольцах. А учитывая размеры казарм Хейла, их практически невозможно остановить. Он танцует передо мной.
Мы оба напрягаемся при звуке второго звонка. Мне кажется, что он немного… обеспокоен результатом.
— У тебя наконец-то появились яйца, Подснежник, — он шипит, брызгая слюной в мою сторону.
Он начинает кружить.
— Пришлось посмотреть, из-за чего вся эта шумиха. Не могу пока сказать, что впечатлена.
Он щурит глаза от моего оскорбления, но не клюёт на приманку. Он слишком умён для этого. Возможно, он слышит нечто подобное каждую неделю в течение последних десяти лет.
Я понимаю, что у меня проблемы, когда он наносит удар по лицу так быстро, что мне приходится отскочить на два метра для восстановления сил. Осколок не преувеличивал, говоря о его скорости. Мы начинаем наш танец.
Мы обмениваемся ударом за ударом. Я блокирую большинство его ударов, но некоторые пробивают мою защиту. Я нанесла столько же ударов, сколько и он. Тот простой факт, что он больше и сильнее, обеспечит ему победу, если я не изменю свою тактику.
Толпа притихла от растущего напряжения между мной и Убийцей. Это самый долгий бой, который у меня был. Я знаю, что моя выносливость ослабевает, но и он выглядит не лучшим образом. Мы летаем вдоль каменного круга мощными рывками. Я задыхаюсь от усилий, целясь ногой ему в скулу. За доли секунды я понимаю, что мои глаза выдали цель моего удара.
И получаю сокрушительный удар кулаком по голове. Я отшатываюсь назад.
Толпа звучит задорно, приглушенно. Всё движется в замедленной съёмке. Пол врезается в меня.
Я с усилием открываю тяжёлые веки и вижу круг обеспокоенных лиц, нависших надо мной. Я вздрагиваю и осторожно сажусь, держась за голову. Кристал выжимает окровавленную ткань. Ощупав себя, я обнаруживаю большой порез над ухом и огромную шишку на челюсти. Без перелома.
— Ты только что продержалась полчаса на ринге с Убийцей, девчушка! Вся арена только и говорит об этом, — Лёд прыгает на месте.
Только он мог сделать это и при этом выглядеть крутым.
Я прищуриваюсь, глядя на него.
— Я проиграла. Чему ты радуешься?
Осколок и Вьюга присаживаются рядом со мной.
— Что случилось? — спрашивает Осколок.
— Устала. Забыла о контроле над своим выражением лица.
— Мы так и подумали. Мы с Вьюгой взяли на заметку пару вещей, над которыми, по нашему мнению, тебе тоже стоит поработать.
— Выносливость, — говорю я, а затем издаю стон, когда моя челюсть начинает протестовать. — Поговорим позже.
Я переворачиваюсь обратно на спину.
Вьюга хватает меня за плечо.
— Ты была молодцом. Сегодня ты завоевала большое уважение бойцов, а также толпы. В следующий раз ты надерёшь ему зад.