Убийца выигрывает. И отправляет Греха в жестокий нокаут. Но сохраняет ему жизнь.
— Он не убьёт её! Не после того, как увидел, как она сражается с Мясником. Он хочет, чтобы Мороз исчезла, но не тогда, когда есть риск быть порезанным, — говорит Вьюга, когда мы возвращаемся к Трюкачу.
Осколок поднимает брови.
— Почему ты говоришь так, будто её здесь нет?
Вьюга ухмыляется мне.
— Я думаю, он попытается, — говорит Лёд. — Девчушка в деле всего несколько месяцев, и она так же хороша, как и он. Он уберет её, пока может. В следующий раз будет уже слишком поздно.
Я поворачиваю голову ко Льду и киваю. На месте Убийцы я бы так и поступила. Тогда я отчетливо понимаю, что говорят мужчины. Они ожидают, что я останусь до следующего турнира, который состоится через перемену.
Они говорят об этом, будто это факт.
ГЛАВА 11
Алзона бормочет и бросает ещё один мрачный взгляд в мою сторону, когда мы разминаемся на следующее утро. Мы будем участвовать в первом групповом бою дня.
Из десяти бараков в соревнованиях теперь участвуют только девять. В десятом бараке уже нет достаточного количества участников. Двое мужчин, которые подозрительно исчезли, принадлежали к их группе.
Обычно группы сражаются парами до финальных двух, но было решено, что теперь казармы будут соревноваться в тройках. Победители каждого матча проходят в финальный поединок. С тремя командами в яме, там не останется много свободного места, что прекрасно нам подходит. Мы справимся. Я почти уверена в этом.
Алзона хочет, чтобы я отказалась от группового боя, чтобы быть свежей к бою с Убийцей. Я напомнила ей, что нашей целью всегда было звание лучшего барака, а не лучшего одиночного бойца. Нам нужен бизнес и репутация, а не слава — хотя это тоже было бы неплохо. К тому же Убийца тоже участвует. Мы будем измотаны одинаково.
Арену заполняет стон.
Я поднимаю взгляд с места, где занимаюсь растяжкой, и вижу Трюкача, Хейла и наших бойцов, которые качают головами. Кристал передаёт мне жеребьёвку. Я тоже издаю стон. Три лучших барака сражаются друг против друга! Кто сделал эту жеребьёвку? Я украдкой бросаю взгляд на Хейла, который побелел от ярости. Он быстро переговаривается с одним из своих бойцов, и они покидают Клетки. Кто бы это ни написал, он должен сделать себя менее заметным.
Вскоре, после моей первой реакции, я начинаю видеть преимущества такой жеребьёвки. Вообще-то, это даже отличная новость. Группа Трюкача может выступить в качестве наших союзников. У их барака нет шансов на победу, и они уже заявили, что хотят подвинуть группу Хейла с первого места. Это, вероятно, самый простой способ вывести Убийцу и его команду из игры. После этого останется только два других барака, которые могут доставить нам некоторые проблемы. Надеюсь, они будут уничтожены в следующих раундах. Я обнаруживаю, что Гнев смотрит в нашу сторону. Он кивает мне и смотрит долгим, прямым взглядом. Трюкач тоже оглядывается и улыбается. Они с нами.
Звонит предупреждающий колокол.
Наша группа из шести человек спускается в яму. Странное ощущение — быть здесь с друзьями. Трудно воспринимать бой всерьёз. Такое чувство, будто мы просто тренируемся.
Мы становимся в круг, вплотную к изогнутой стене. Я оглядываю арену и встречаю ухмылки Льда и Шквала. Мы собираемся устроить шоу, или как? Толпа никогда не видела ничего подобного. Я осматриваю две другие команды. Грех вздёргивает бровь, смотря на меня, а Убийца прищуривает глаза, переводя взгляд с меня на Греха. Убийца поворачивается к своему брату, который смотрит на меня, не мигая с той секунды, как мы вошли. Между шестью членами их группы раздаются шепотки. Мы потеряли элемент неожиданности относительно нашего союза, но он нам и не нужен. Мы превосходим их числом, два к одному. Скоро прозвучит колокол. Мы напрягаемся в состоянии готовности.
Я слышу шум и, спотыкаясь, двигаюсь вперёд, в замешательстве ловя себя на полпути. Другие бойцы делают то же самое. Шум — другой. Рог, а не колокол. Чужеродный рог звучит снова, отдаваясь эхом сверху. Люди начинают кричать, арена сотрясается от топота ног. На короткое мгновение все три команды обмениваются недоуменными взглядами. Что происходит?
Я понимаю только тогда, когда вижу ужас на лице Осколка.
Дозорные здесь.
Все восемнадцать бойцов спешат к единственной двери. Устроители всегда запирают яму снаружи. Я пробираюсь к двери. Дверь — единственный выход, если только мы не заберёмся и не перелезем через барьер на втором уровне. Я уже вижу, чем это может закончиться. Не все смогут сбежать. По крайней мере, один человек окажется в ловушке. Возможно, Лавина, который поможет вытащить остальных.