Грудь сдавило, и дыхание стало немного затрудненным. Но я знала, это никак не связано с сердцем или любой другой болезнью.
Во всем этом был виноват мужчина, который сидел рядом со мной.
— Ладно, давай. Мне нужно, чтобы ты был внимателен, — сказала я после того, как пару раз откашлялась.
Я медленно объяснила Бекетту все пошаговые действия, и, когда закончила, у меня получилась прекрасная миска. Я выключила круг и аккуратно подняла миску.
— Мне никогда не удастся сделать что-то подобное. Никогда, — заявил Бекетт после того, как я убрала свою работу в сторону. Я взяла для него еще один кусок глины и бросила на круг.
— Так значит, вы сдаетесь, мистер Позитивность? А где же тот веселый парень, от которого даже тошнит? — подразнила его я, легко возвращаясь к нашей шутливой беседе.
— Ты дразнишь меня, Кор-Кор? — спросил Бекетт учтиво.
Я бросила в него кусочек глины.
— Не называй меня так. А то мне кажется, будто ты зовешь собаку.
Бекетт ухмыльнулся и вытер глину с руки.
— Разве не ты только что сказала Уэбберам не поднимать глину с круга? Тебе тяжело следовать собственным правилам?
Я снова бросила в него глиной. Кто эта непосредственная веселая женщина? Она мне, вроде как, нравится.
Бекетт покачал головой, и что-то в выражении его лица заставило мое сердце биться чаще. И это было не совсем приятное ощущение. На самом деле, меня это испугало.
— Не начинай того, что не сможешь закончить, — пригрозил он, а потом измазал пальцы влажной глиной и выставил их перед моим лицом.
Я отодвинулась и, защищаясь, подняла руки.
— Сдаюсь! Сдаюсь!
Бекетт приблизил пальцы еще ближе к моему лицу, и я поняла, что смеюсь так сильно, что по моим щекам катятся слезы.
Я схватила горсть влажной глины и прижала к его щеке. Он рассмеялся, и я ощутила этот смех всем своим естеством. Бекетт растоптал бабочек. Они исчезли в небытие.
— Нет! — завизжала я, отталкивая руки Бекетта, когда он попытался ответить мне.
Он потянулся ко мне, но я уклонилась. Наши глаза сияли. Но потом Бекетт замер, и опустил руки себе на колени. Он наклонился, и я услышала, как он начал хрипеть.
— Бек?
Он поднял палец, показывая, чтобы я дала ему минутку, но я не собиралась ему подчиняться.
Я схватила его за плечи, заставляя посмотреть на меня.
— Что случилось? — спросила я, слыша панику в своем голосе. Панику, которую я была не в силах подавить.
Из-за приступа боли его лицо исказилось. Он поднял руку и схватился за ворот своей рубашки, сминая ее в руке.
Я застыла, не зная, что делать дальше. У меня начали потеть ладони, а руки задрожали.
А потом я уже не видела Бекетта. Я смотрела на кого-то другого.
В другом месте.
— Мне жаль, Кор. Так жаль. Я не хотел оставлять тебя одну...
Одну...
— Бек? — истерически позвала я.
Мистер и миссис Уэббер смотрели в нашу сторону.
— Все в порядке? — спросил мистер Уэббер, вставая.
Наконец, Бекетт поднял голову, его лицо было неестественно бледным.
— Я в порядке, — прохрипел он, поднимая руку. — Серьезно, просто небольшая изжога, — сказал он мистеру Уэбберу, который кивнул и вернулся к обмазыванию глиной своей жены.
— Изжога? — спросила я слабо и отрешенно.
— Не оставляй меня, папа. Пожалуйста! — Я плакала, и плакала, зная, что он меня не слышит. Он не мог меня услышать.
Папа уже ушел.
— Уверен, дело в этом. Я только что был у врача, Корин. Со мной все в порядке, — сказал он, пытаясь успокоить меня.
Но я не слушала. В груди я ощущала ответную боль, и была уверена, что вот-вот потеряю сознание.
— Это не было похоже на изжогу, — прошептала я.
Бекетт расправил рубашку и на секунду коснулся своего шрама. Этот жест не успокоил меня.
— Что-то не так, да? — спросила я, чувствуя, как вездесущая паника поднимается во мне.
Бекетт потянулся и взял меня за руку.
— Прекрати. Сейчас же, Корин, — потребовал он резко.
— Ты должен пойти к врачу. Должен провериться. Что, если что-то не так...
— Это мое сердце, Корин. Я знаю, когда что-то не так. Просто успокойся. — Он рассмеялся, но звук был больше похож на лай.
Бекетт вытер засохшую глину с лица. Не подумав, я потянулась и схватила его за руку, сжав в своей так сильно, что могла бы сломать кость.
— Я видела твое лицо. Я видела его, Бек! — Мои слова были больше похожи на мольбу. Отчаянную, неприкрытую мольбу.
— Корин, все нормально...
Я покачала головой.
— Я уже видела подобный взгляд! Не отмахивайся от меня!
Я вела себя глупо. Глубоко внутри я знала, что отреагировала слишком остро, но ничего не могла с собой поделать. Этот эпизод с Бекеттом спустил курок. И я не могла обуздать себя.
Бекетт посмотрел в сторону Уэбберов, и я поняла, что закатываю сцену. Я быстро встала и без единого слова покинула комнату.
Я вышла в темный магазин и попыталась взять себя в руки.
Бекетт болен. Очень болен. Что же я делаю, проводя время с человеком, который в любой момент может оставить меня? Я уже дважды прошла через это и не могу сделать это снова.
— Корин.
Конечно же, он последовал за мной.
— Оставь меня. Просто оставь, — сказала я, облокотившись на стол. — Мне просто нужна минутка.
Бекетт схватил меня за плечи и развернул, чтобы я посмотрела на него.
— Что случилось? Почему ты так странно себя ведешь? Я же сказал тебе, что ничего не произошло! — Он начинал злиться.
— Я просто не могу...
— Что не можешь? Находиться рядом со мной? Почему? Потому что я могу упасть замертво в любую минуту? — Бекетт был так зол. — Я думал, ты другая, Корин. Боже, я думал, ты единственный человек, который не будет смотреть на меня так, будто я всегда умираю. — Он крепко впился своими пальцами в мои руки, удерживая меня на месте. Очень крепко.
— Ты не понимаешь.
Он никогда не поймет, и я не уверена, что смогу ему когда-нибудь рассказать.
— Не понимаю что? Что всегда буду парнем, чье сердце остановилось? Да, я уже привык к этой роли. Я просто надеялся, что рядом с тобой мне не придется ее разыгрывать.
— Я не могу и тебя потерять, — прошептала я и прикрыла рот рукой, ужаснувшись тому, что сказала.
— Что? — хмурясь, спросил Бекетт.
— Я потеряла так много близких, Бек. Ты пугаешь меня. Пугаешь. Я не смотрю на тебя как на парня, который может умереть. Я смотрю на тебя как на человека, который может уничтожить меня.
Зачем, черт побери, я все это сказала? Что со мной не так? Черт побери, мой отсутствующий фильтр!
Но это была правда.
Потому что мои отношения с Бекеттом были сложными и пугающими.
И реальными.
Это самое реальное, что я испытывала за долгое время.
— Корин, — пробормотал Бекетт, и в темноте я увидела взгляд его голубых глаз.
Повисла тишина, но наше дыхание было громким и отрывистым.
Он наклонился вперед, прижимая большой палец к моим губам. Я не знала, что он собирается сделать. Не знала, что думать. Что чувствовать.
Но я чувствовала.
Я чувствовала столько всего.
И утопала в этих сложных, незнакомых эмоциях.
Он был близко. Так близко.
Слишком близко.
Но недостаточно.
— Корин. — Бекетт снова мягко произнес мое имя. Так нежно, почти с благоговением. Будто мое имя — это самое важно, что он когда-либо говорил в своей жизни.
Меня пробрала дрожь.
Бабочки в груди давили и толкались, сжимая бьющееся одинокое сердце.
— Боже, Корин, — повторил он мучительным шепотом.
Ладонями обхватил мою шею, прижав пальцы к моему бушующему неистовому пульсу.
Все вспыхнуло. Кровь забурлила в моих венах. Меня подташнивало, кружилась голова, я была потрясена. Мне очень хотелось что-нибудь сказать, но дар речи пропал. Все равно я не нашла бы подходящих слов. Потому что этот мощный, неконтролируемый момент поглотил нас обоих.