— Ты ничего не знаешь...
— Ш-ш-ш. Прекрати, — попросил я, покрывая поцелуями кожу под ее подбородком. — Ты прошла через то, что большинству и не снилось. Подобное горе оставляет шрамы на людях. Меняет их. Оно изменило и тебя.
Я развернул Корин, чтобы она оседлала меня. Ее руки лежали на моей груди, прижимаясь к сердцу. Равномерно бьющемуся сердцу.
— Мне кажется, ты так боишься умереть, что забыла, как жить. И не позволяешь себе этого. Но, Кор, я не дам тебе творить подобное с собой. Бери пример с мужчины, который едва все не потерял. Ты не можешь думать только о смерти. А должна сосредоточиться на том, что находится прямо перед тобой.
— Не думаю, что в этом есть смысл, — вздохнула Корин.
Я давил на нее. Вероятно, мне не следовало этого делать. Корин была из тех, кто убегает. В любой момент она могла исчезнуть, и я не успею ее поймать.
Но ее саморазрушение разбивало мне сердце. Ведь теперь я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить ее.
Я поднял руки и нежно притянул Корин к себе, чтобы поцеловать. Глубоко и по-настоящему. Я целовал ее так, будто хотел выплеснуть все те чувства, что испытывал к ней. К этой грустной, одинокой, вроде-как-сумасшедшей девушке.
— Прекрати думать о том, что может произойти потом, и сосредоточься на том, что происходит здесь. Сейчас. Со мной. — Я погладил ее щеки подушечками больших пальцев.
— Смейся со мной…
Я покрыл поцелуями ее шею.
— Танцуй со мной…
Отодвинул ее блузку в сторону и поцеловал плечо.
— Улыбайся со мной…
Поцеловал в висок.
— Люби со мной…
Я провел ладонями по ее рукам и переплел наши пальцы. А потом наклонился и поцеловал в губы. Корин раскрыла их и тихо вздохнула, когда наши языки соприкоснулись. Я крепко сжал руки, держа ее в объятиях. Мне хотелось, чтобы она слышала меня. Слушала. И я проглотил ее слезы. Одну за другой.
— Живи со мной, — умолял я.
— Бек, — произнесла Корин мое имя, всхлипывая.
Она заплакала навзрыд. Отпустив всю себя. Потом провела пальцами по моей шее, скользнула вниз по ключице, пока не нашла шрам. Слегка выпуклое место на моей коже.
Со слезами на губах, она поцеловала шрам. И задержалась там. Ненадолго, но достаточно, чтобы успокоиться.
Когда наши губы снова встретились, я знал, она отдает мне последнюю часть себя.
И я буду заботиться о Корин Томпсон. До конца своих дней.
Не произнося ни слова, я поднял ее и понес по коридору в свою спальню. Корин обхватила ногами мою талию.
Мы не прекращали целоваться, когда я клал ее на кровать и медленно снимал блузку. Мы оторвались друг от друга только, чтобы раздеться.
Одежда была отброшена в сторону.
Мы были открыты.
Настежь.
Друг для друга.
— Бек, — прошептала Корин, выгибая спину, когда я прижал пальцы к местечку между ее ног.
Она отдавала все. Абсолютно все. И я жадно принимал.
Поцелуями я спустился от ее губ вниз, не торопясь лаская места, которые нуждались во мне сильнее всего. Впадинка горла. Грудь, где неистово колотилось сердце. Упругая кожа прямо под пупком.
И, когда языком я нашел центр ее наслаждения, она вскрикнула. Выругалась. И попросила, чтобы я не останавливался.
И я этого не сделаю. Ни за что на свете.
— Бекетт. Хочу…
Корин не закончила предложение, потому что и не должна была. Я знал, нам обоим нужно было только одно.
В ящике я нашел презерватив и быстро надел его. Все это время Корин неотрывно наблюдала за мной. Ее глаза горели. От того, что она так смотрела, я чувствовал над ней власть.
Уверенность.
Безусловность.
Когда я погрузился в нее, мне пришлось остановиться на секунду. Меня переполняли ощущения. Их было слишком много. Я опустил взгляд на Корин и ощутил напряженное давление в груди, которое никак не было связано с проблемами с сердцем.
Наоборот, оно, наконец, нашло причину, чтобы биться. Мне захотелось снова сказать Корин, что я ее люблю.
Но я потерял дар речи.
Вообще ничего не мог произнести.
Поэтому я любил ее молча.
Любил всю без остатка.
Каждой крошечной частичкой себя.
Слова были ни к чему.
Тишина была намного лучше.
Глава 21
Корин
— Я знаю, ты проснулась.
Я уткнулась лицом в подушку, чтобы Бек не заметил, что я улыбаюсь, словно дурочка, чувствуя на своей обнаженной спине прикосновения его прохладных пальцев.
Вскоре пальцы сменились губами, и влажный кончик языка заскользил по моей коже.
Прошло уже почти три недели с тех пор, как со мной произошел нервный срыв после ужина у его родителей.
Три недели с тех пор, как я обнажила перед Бекеттом самые ужасные, самые унизительные свои стороны.
Теперь он знал мои секреты. Но все равно любил меня.
Любил.
Доктор Харрисон сказал, что со мной все в порядке. И Бекетт был с ним согласен.
Но я до сих пор не могла в это поверить. Особенно когда разум и тело пытались убедить меня в обратном.
Я сохранила номер Криса Райли, но так и не позвонила, да и вряд ли это сделаю. Знаю, мне нужно найти в себе силы, чтобы сделать звонок, но пока я еще не набралась храбрости.
Да и не совсем уверена, что мне вообще это нужно. Неделями я не зацикливалась на боли. Все мои мысли занимал Бекетт Кингсли.
Уже три недели у меня не было панических атак. Ничего не болело. Не тревожило. И все потому, что я обрела любовь с потрясающим мужчиной. Может, он — то самое лекарство, которое мне было нужно.
— Проснись, проснись, — промурлыкал Бекетт мне на ушко, откидывая волосы в сторону и покусывая зубами мочку.
— Я сплю, — проворчала я, притворяясь раздраженной. Но это было совсем не так.
Ни капельки.
Бекетт перевернул меня и начал покрывать поцелуями впадинку у моего горла, спускаясь все ниже и ниже.
Я начала извиваться, когда он принялся за мою чересчур чувствительную грудь, на которой еще со вчерашней ночи остались следы от его щетины.
Бекетту нравилась грудь. Он был одержим ею.
— М-м-м, — простонал он, касаясь губами моей кожи, и этот стон отозвался у меня между ног.
Я вытянула руки над головой, наслаждаясь моментом.
Каждый парень на планете должен научиться делать то, что умеет творить Бекетт языком с сосками. Ведь тогда многие женщины обретут счастье.
Тем временем Бекетт направил свои пальцы на юг. Будто я не подозревала, к чему приведут эти игры.
— Что ты делаешь? — спросила я лениво, отталкивая его руку, будто он в чем-то провинился.
— А на что это похоже? — пробормотал Бекетт, продолжая целовать мою грудь.
— Я чувствую себя бесстыжей, — подразнила его я, но, когда он проник в меня пальцем, у меня участилось дыхание. Господь Всемогущий!
Он продолжил производить толчки, медленно поглаживая меня, и я принялась бормотать всякую нелепицу. Возможно, я даже начала говорить на других языках. А после оргазма едва могла связно мыслить.
— Я еще с тобой не закончил, — пообещал Бек, когда я закрыла глаза.
Я приоткрыла один глаз.
— Что же, надеюсь, это и правда так, — чопорно заметила я.
Бекетт зарычал и яростно впился в мои губы. Через пару секунд мы громко стонали, пока он доводил меня до предела.
И когда нас обоих вот-вот уже должен был накрыть самый мощный оргазм, на подушку запрыгнул комок шерсти и улегся на нее.
— Какого... — Бекетт посмотрел на моего кота, Мистера Бингли, не переставая двигаться.
— Не обращай на него внимания, — застонала я, выгнув спину.
Мистер Бингли поднял лапу и начал вылизывать себя. Прямо рядом с нами. А когда закончил, не мигая уставился на нас.
— Твой кот, кажется, любит подглядывать, Корин. Это отвлекает, — с трудом произнес Бекетт.
Он сцепил мои ноги у себя на талии, поднял меня и переложил на другую сторону кровати.