— Да ничего страшного. Отец Глеба предложил ей очень крупную сумму денег за то, чтобы она уехала из этого города очень далеко и желательно навсегда, дав понять, что в случае отказа он лишит Глеба наследства и в итоге она не получит ничего. Девушка согласилась, теперь уже четыре года живёт в Америке. Глеб, конечно же, был возмущён поступком отца и нашёл-таки свою Светлану спустя год, но она к тому времени уже была замужем за другим и родила ребёнка.
— И ты говоришь — ничего страшного? Он же разбил сердце сыну.
— Да, так и есть, Глеб переживает до сих пор. Даже Мэри, не смотря на свой ум и привлекательность не смогла вытеснить Светлану из его сердца. Женился он на ней скорее со злости, а не разводится из жалости. Уж очень она старается угодить ему во всём.
— Подозреваю, что жену подыскал для сына сам Альберт Игнатьевич.
— Именно, — так же шёпотом ответил Рома. — Отец долго искал сыну невесту с аристократическими корнями и должным воспитанием. Мэри даже долгое время жила в Англии, училась там, первое время говорила с акцентом, но, пожив здесь год, быстро от него избавилась. Глеб хорошо к ней относится, даже иногда подыгрывает ей, изображая любящего мужа, но до сих пор и пальцем к ней не притронулся, хотя женаты уже три года.
— Очень грустная история. Надеюсь, теперь Альберт Игнатьевич жалеет о своём поступке. В итоге сделал несчатными столько людей, даже Мэри в их число попала.
— Вовсе нет, он до сих пор считает себя правым и обвиняет сына, что тот никак не хочет порадовать его внуками.
Мне даже стало немного страшно от такого рассказа. Это же каким надо быть холодным и расчётливым человеком, чтобы не жалеть чувства родного сына! Не повезло Глебу с отцом.
— А где его мать? Она наверняка тоже из аристократок?
— Да, ты права, но она умерла очень давно, Глеб её даже не помнит. Его воспитывала гувернантка, очень милая женщина, полностью заменила ему мать. Светлана — её родная дочь. Так что любовь у них, можно сказать, с детства.
История получается ещё печальней. Стало жаль Наташу — она столько лет мечтала встретить и окольцевать богача и тут — снова неудача. Пора спасать её, сегодня же вечером всё расскажу. Хотя — нет, лучше не стоит, уверена, что даже при такой информации она не сдастся, ещё более рьяно начнёт завоёвывать Глеба, в надежде, что именно у неё получится заствить его забыть первую любовь.
— Только прошу, не рассказывай подруге, — как будто прочитал мои мысли Роман. — А то я себя неловко чувствую, разоткровенничался тут с тобой, сам не понимаю, почему. Может, ты ведьма?
— Не собираюсь я ничего рассказывать, если, конечно, ты и дальше будешь откровенен.
— Конечно, о чём ты хочешь ещё знать?
— Зачем мы здесь? Ты ведь не просто так познакомил нас с Глебом, верно?
Роман разулыбался, как чеширский кот из сказки "Алиса в стране чудес":
— Для того и познакомил, чтобы он немного развеялся и отвлёкся от своих мрачных мыслей. Вы, девчонки, не представляете, наколько вы клёвые. Абсолютно разные и в тот же момент отлично дополняете друг друга — очень редкое сочетание. Когда я увидел вас вместе, вы сразу напомнили Ольгу и Татьяну из Евгения Онегина. Наталья — как Ольга — весёлая, задорная, где-то легкомысленная, ты — как Татьяна — спокойная, скромная, рассудительная, — он замолчал и, посмотрев на книгу в моих руках, продолжил, — тоже любишь читать.
— Спасибо за столь лестное сравнение, но ты сейчас ведёшь себя не лучше Альберта Игнатьевича. В своём стремлении развлечь друга, ты совсем не подумал о наших чувствах и о чувствах Мэри. Она, конечно не подарок, судя по её поступкам, но тоже женщина и, скорей всего, любит Глеба, если ревнует и старается во всём угодить.
Роман тихо рассмеялся:
— Мэри? Любит? Уверяю тебя, за все три года, что она здесь, я достаточно хорошо её узнал. Мэри не любит никого, кроме себя. И все её старания только ради того, чтобы не потерять богатого мужа и, следовательно, положения в обществе. Она хоть и аристократка, но их семья давно обанкротилась. Образование и то получила благодаря рекомендациям и материальной помощи богатых родных, но на этом их помощь закончилась. По своей натуре Мэри больше подходит самому Альберту, нежели Глебу. Лучше бы он сам на ней женился и родил ещё одного наследника. Думаю, она не была бы против такого варианта.
Вот не знаю почему, но мне стало очень неприятно это слышать. Может, из женской солидарности, может потому, что Роман сам стал мне неприятен после этих откровений. Значит, познакомился с девчонками, понравились, решил развлечь друга — очень “замечательная” схема. Даже противно.