МЕЧТЫ О СВОБОДЕ
Серия: Нарушенные соглашения. Книга 4.
Автор: Келли Ст. Клэр
Переводчик: enzhii
Редактор: TatyanaGuda, Gosha_77
Вычитка: Marina_lovat
Переведено для группы
https://vk.com/booksource.translations
При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!
Пожалуйста, уважайте чужой труд.
АННОТАЦИЯ
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ГЛАВА 11
ГЛАВА 12
ГЛАВА 13
ГЛАВА 14
ГЛАВА 15
ГЛАВА 16
ГЛАВА 17
ГЛАВА 18
ГЛАВА 19
ГЛАВА 20
ГЛАВА 21
ГЛАВА 22
ГЛАВА 23
ГЛАВА 24
ГЛАВА 25
ГЛАВА 26
ГЛАВА 27
ГЛАВА 28
ГЛАВА 29
ГЛАВА 30
ГЛАВА 31
ГЛАВА 32
ГЛАВА 33
ГЛАВА 34
ГЛАВА 35
ГЛАВА 36
ГЛАВА 37
ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Ещё никогда вуаль не была столь тяжёлой. Но я сильнее, чем когда-либо была. Вуаль – ничто.
*****************************************************************************
Когда меня выкрали из Осолиса, некая часть меня понимала, что когда я вернусь – если доживу до этого момента – я принесу смерть и разрушение к его порогу.
Вся ирония мира заключается в том, что он наступает только после войны.
ГЛАВА 1
Впервые с тех пор, как мне нанесли удар в спину, я умылась и оделась, готовая выйти за каменные стены своей комнаты в замке. Смех и звон бокалов из обеденного зала доносились сюда лишь слабым эхом, но это говорило о количестве людей внизу. И я думала, готова ли я взглянуть в лица тех, кого я спасла от солдат Элиты моей матери.
Увидеть, какие выражения будут у этих лиц.
Я вздрогнула, так как рана на спине заныла.
Солдат Элиты проткнул меня насквозь, от спины до груди, и я едва выжила. Больно делать вдох полной грудью — сердитые красные шрамы растягиваются и деформируются каждый раз, когда я это делаю. Садра говорит, что со временем станет легче.
Прошло три недели с момента, когда я помогла "врагам" разгромить силы моей матери. Мы потеряли пятьдесят шесть мужчин-Брум и трёх женщин.
Три недели с момента, когда я сказала Джовану, что люблю его.
И, чего я всё больше начинаю бояться, прошло три недели с момента, как я сняла свою вуаль перед женщинами и детьми королевской ассамблеи.
Теперь Гласиум знает мой самый сокровенный, тёмный секрет: я Татума Олина. Следующая в очереди на престол Осолиса. У меня голубые глаза. А они не должны быть такого цвета.
Я не знаю, как отреагировали Брумы. Шрамы моего прошлого не позволяют мне поверить Джовану или Оландону. Я должна лично увидеть реакцию. Я могла покинуть свою комнату неделю назад. Я так и планировала. Но каждый вечер я отступала.
Будет ли этот вечер иным?
Я открылась моим друзьям и брату, и их реакция была неоднозначной. Но я никогда не показывала правду целой расе людей, не стояла там, пока сотни людей решали, примут они меня или отвергнут.
Всё началось с момента прибытия мирной делегации из Гласиума. В то время я носила вуаль — постоянно. Она всегда была надета, за исключением моментов купания. Снять её означало бы принести страдания всем, кто увидел моё лицо... включая меня.
Принц Кедрик был частью делегации. Кажется, уже было так давно, когда я верила, что влюблена в Принца Кедрика. Конечно, это было запрещено. Никто бы не смог понять, что два члена королевских семей, которым полагалось быть врагами, преодолели своё недоверие и заботились друг о друге.
Эти отношения были обречены с самого начала, а когда Кедрик наконец-то убедил меня снять вуаль, всё закончилось трагедией. Принц Гласиума принял стрелу, которая предназначалась мне.
В дни после его смерти единственное, что поддерживало меня, это тлеющая месть. Я поклялась найти его убийцу или умереть, пытаясь сделать это. Единственная зацепка, которая у меня была, это отломанное оперение стрелы, и надежда на то, что я смогу как-то найти похожую.
Слепая потребность в отмщении привела меня в ямы для боёв Гласиума, где я встретила Брум из казарм Алзоны. Оглядываясь назад, я полагаю, что Внешние Кольца заставили меня повзрослеть. Они изгнали остатки моей наивности, последние следы той девушки, которой я была раньше. Я преодолела большую часть тьмы из своего детства и выкарабкалась из неё с более глубоким пониманием того, что мне нужно делать.
Эта мысль напоминает мне о том, что я должна сделать этим вечером. Я смотрю на дверь своей комнаты и морщусь. Хотя бы мои друзья из казарм Алзоны будут здесь. Наличие дружеских лиц гарантировано.
Вообще-то я удивлена, что Джован не ворвался сюда, требуя, чтобы я спустилась.
Я вздыхаю. Король Гласиума. Мужчина, который всё усложняет.
Он проник под мою вуаль — буквально. Проведя с ним ночь, я сбежала и обнаружила скрытую общину, расположенную на Великом Подъёме между двумя нашими мирами. Жители этой общины были смешанной крови. Это было место, где я начала принимать то, кем я была: частично Брума и частично Солати.
Настоящий вопрос, на который нет ответа, заключается в том, как получилось так, что я наполовину Брума.
Предполагаю, у моей матери был роман с делегатом из Гласиума во время мирных переговоров. Я могу только представить, какой шок был у Татум, когда она увидела, что у меня голубые глаза.
Вместо того чтобы признать свою ошибку и поддержать своего ребёнка, она с рождения скрыла меня под вуалью. Её тайна была замаскирована, спрятана под покровом.
Физические проблемы, связанные с этим, сделали меня посмешищем при дворе. От этого и так уже было достаточно плохо, но моя мать продержала меня взаперти в башне большую часть первых десяти лет моей жизни. Она избивала меня и издевалась надо мной, применяя психическое насилие, чтобы подчинить меня своей воле и сделать так, чтобы я никогда не захотела снять вуаль.
Её план практически сработал.
Вуаль стала навязчивым страхом в моём сознании, тяжёлым грузом, от которого я не могла избавиться. Одна мысль об этом вызывала у меня панику. Честно говоря... всё ещё вызывает, хотя я научилась контролировать это.
Громкий грохот из обеденного зала заставляет меня подпрыгнуть. За ним следует оглушительный смех. Моё сердце бьётся в диком ритме.
... Как минимум, думаю, я могу контролировать это...
Более юная версия меня не могла бы представить, что однажды она снимет вуаль.
Я не уверена, что сняла бы вуаль, если бы ни Кедрик. Он остался в моём сердце как единственный человек, который не побоялся узнать меня поближе из-за того, кем была моя мама. Он умер, чтобы подарить мне жизнь. В какой-то момент я поняла это. Мой разум, заполненный местью, прояснился, и я решила с уважением отнестись к его жертве.
Не заблуждайтесь — кто бы ни был виновен в его убийстве, встретит свою кончину. Я просто достаточно мудра, чтобы понять, что есть другие вещи, которые имеют больший приоритет.