Приближается Малир.
— Мой Король, Ире сообщили, что готовы вылетать.
— Действуйте, — отрывисто отвечает Джован. — Скажи им очистить ворота. И приготовьте таран.
Малир отходит в сторону и повторяет приказ трём мужчинам, а затем бежит к Ире, находящимся позади войска. Я слежу за его передвижением, пока он не добегает до Хамиша. Адокс вместе с ранеными ждёт в стороне, вне досягаемости стрел.
Я осматриваю землю: мы уже потеряли, по меньшей мере, сотню человек под стрелами.
— Готова взять стену?
— Стену? — спрашиваю я. — Да.
Что касается находящихся по ту сторону стены, то не очень. Я не представляю, как отреагирую, и что буду делать, когда встречусь с матерью и дядей лицом к лицу.
При выходе из Каурового леса возникла ещё одна проблема: Ире не с чего было стартовать. За последний час они соединили кучу лестниц в более высокую платформу. Это позволит им подняться достаточно высоко, чтобы взлететь. Это лучшее, что мы смогли сделать.
Я смотрю, как первые люди оказываются в небе. Пожалуйста, пусть они выживут. Как только армия матери увидит их, все стрелы направятся в их сторону.
За спиной раздаются одобрительные возгласы.
Мы с Джованом оглядываемся в момент, когда таран несут через середину нашей армии. Я кричу вместе с остальными, а Джован опускает щит, ударяя по нему мечом.
Его люди энергично подхватывают дробь, бьют оружием по щитам. Звук ужасает. Он говорит Солати, что мы идём за ними. Я надеюсь, что мои мать и дядя дрожат, не в силах сдержать самоуверенные выражения лиц перед двором. Надеюсь, они чувствуют, как нити страха разворачиваются в попытке задушить их.
Первый гулкий удар тарана по воротам, сделанным из Каура, эхом прокатывается по равнине. Король перемещается в центр и занимает позицию у тарана вместе с пятьюдесятью другими людьми, уже находящимися там. Осколок и Оландон подходят ко мне, занимая место Джована.
Я смотрю за работой Брум. Это таран, и пятьдесят человек. Но они пытаются сломать ворота из Каура. Над головой свистят стрелы. Ире падают из дымного воздуха в лапы врага. Если они не умрут от ран или от удара о землю, то будут убиты сразу же после приземления. Я размышляю, жалеет ли Адокс обо всём в этот момент, потому что моё сердце плачет от их криков.
Это всё не обязательно. Это всё из-за неё.
Треск. Удары тарана ритмичны. Мужчины хрипят в унисон. Скоро всё будет кончено. Остальная армия тоже это понимает. Рон кричит на людей, расставляя их вокруг тарана, а Малир направляет остальных к основанию лестниц, которые мы используем, чтобы одолеть армию внутри.
Лучники на стене неустанно стреляют. Одни падают, пока другие выпускают непрерывный поток стрел.
Ворота трещат, и раздаётся победный крик. Я наклоняюсь вперёд, упираясь ногами. Трещина! Почти получилось. Но у Брум вырывается другой звук. Звук тревоги. Осколок кричит Лавине, а великан из казармы показывает назад на деревья.
— Остальная армия там, — выдыхает Осколок.
— У нас мало времени, — говорит Оландон.
Я смотрю на строй, выходящий из леса.
— Максимум десять минут.
Малир и Рон уже знают об этом. Новость передают Джовану. Треск.
Ещё одно победное "Ура!". Нам нужно прорваться, сейчас же.
Ворота с треском распахиваются.
Щиты подняты, в проём летит шквал стрел. Бойцы, стоящие в первых рядах у тарана, падают замертво, их тела превращаются в игольницы.
Я наблюдаю за потоком Солати, выходящим из-за линии деревьев за моей спиной. Глаза расширяются. За стенами только четверть их сил! Сотни натренированных Солати устремляются к нам.
Наши люди, толкаясь, карабкаются по лестницам, в то время как Джован возглавляет атаку на ворота. Таран отброшен в сторону, путь открыт. Ире волнами обрушиваются вниз, направляя свой огонь на области внутри стены.
Крики достигают апогея. Ревущие Брумы врываются на луг перед дворцом, разъярённые пылом битвы.
Я попадаю в толпу, протискивающуюся внутрь. Но разве все смогут войти меньше чем за десять минут?
Время на исходе.
Как только я протискиваюсь через разбитые ворота, я ищу Малира.
— Малир, нам нужно, чтобы лучники смотрели наружу, прикрывая входящих в ворота людей.
Слишком много дел, нужно ещё возвести баррикаду. Таран! Мы не можем просто оставить его Солати.
— Оландон, нужно затащить таран внутрь.
Он кивает и, опираясь на плечи Ашона, запрыгивает на вершину стены. Я ожидаю, что он будет выкрикивать приказы. Я не ожидаю, что он сам исчезнет за стеной. Но он мой брат, как ни крути.
Взгляд невольно притягивается к дворцу, к его изящным изгибам и гордым башням. Башни выше, чем в замке Джована, но королевская обитель изящнее, чем его крепость. Наш дворец построен для тщеславия, а не для войны. Во дворце, среди многочисленных башен, три основных этажа. Я предполагаю, что придворные должны наблюдать за происходящим со второго или третьего этажа, но они остаются за пределами видимости. Мой взгляд падает туда, где, в окружении своих людей, сражается Джован. Он бьётся на лугу, направляясь к дворцу. Именно там и должна быть я.
Осколок бежит за мной, а я мчусь к Джовану, на ходу доставая свои парные мечи — подарок человека, рядом с которым мне предстоит сражаться.
Армия Татум пытается задержать нас. Они хотят дать остальной армии время догнать нас. Именно этот момент склонит одну из чаш весов в сторону победы. Всё зависит от того, сумеем ли мы вовремя проникнуть внутрь. Всё зависит от того, насколько быстро мы будем двигаться, и насколько быстро армия Татум пересечёт равнину.
Голубые глаза Джована мерцают, но это единственное признание, которое я замечаю, вступая в бой с женщиной, стоящей передо мной.
Она, конечно, из моих людей. Но в тот момент я вижу только врага. Жар битвы захлёстывает. И если я дам слабину и оставлю раненых, возможно, они выживут только для того, чтобы убить одного из моих друзей. Среди Солати у меня нет друзей. Только люди, которые хотят меня убить. Я провожу клинком по горлу женщины, зажмуриваясь от крови, брызнувшей мне в лицо. С криком я перепрыгиваю через неё, сталкиваясь клинками с двумя мужчинами. Один из них неопытен. Ко мне присоединяется Джован. Я отступаю ему за спину, а он наносит широкий удар мечом, давая мне время собраться. Я обхожу его с другой стороны, низко наклоняюсь и наношу удар по икре молодого солдата. Джован пронзает ему грудь, а я поднимаюсь и добиваю второго.
Рядом с ним легко сражаться. Совсем не так, как когда я сражалась рядом с Оландоном. Более спонтанно, опасно и захватывающе.
Он оглядывает битву, окружающую нас. Мужчины из казарм тоже в деле, за исключением Вьюги и Льда, которые где-то защищают Санджея. Я понятия не имею, где находится Оландон.
Битва превращается в одно размытое пятно. Сотрясается земля. Я оглядываюсь назад и вижу, что таран был заброшен внутрь стен.
— Поднимайте баррикаду, — рычит Джован. — Сейчас же!
Ближайшие Брумы спешно хватают всё, что может помочь забаррикадировать ворота. Лестницы, щиты подпирают сломанное дерево Каура, затем вкатывают таран. Брумы, стоящие на стенах, подтягивают лестницы с другой стороны.