– Да, – ровным голосом ответила гадалка. – Султан Ибрагим скоро женится на матери своего сына.
– Слава Аллаху! – у Шекер Пара появилась надежда.
Она почему-то была уверена: гадалка не врет. Вопрос задан и ответ получен. Тот, которого султанша и ждала. Поэтому она заплатила гадалке вдвойне.
– Я плачу и за песок, – кивнула Шекер Пара на серебряный поднос. – Надеюсь, ты им не дорожишь?
– Это обычный морской песок, – пожала плечами гадалка, неторопливо пряча золото. – Что ты еще хочешь узнать? Только посвященные могут толковать эти знаки.
– Но почему ты не хочешь сказать больше? Я щедро заплачу.
– Не все можно купить, – холодно сказала гадалка. – Твою судьбу нельзя изменить, гос пожа. Мы договорились, и я свою часть договора выполнила. Прощай.
Долго еще Шекер Пара вглядывалась в знаки, начертанные на песке ее рукой. И где тут никях? Где власть? Где дворец, набитый богатствами?
Просто надо верить. У султана Ибрагима скоро будет законная жена, перед которой склонятся все, и даже Валиде. Это судьба.
Санджак-бек, или, как сказали бы прежде, губернатор Батуми, Паат Абашидзе жил, как на вулкане. Незавидная должность ему досталась. Эти упрямые грузины не желали отуречиваться! То и дело в Аджарии вспыхивали восстания, народ уходил в соседнюю Гурию, бежал в Имеретию, а оттуда и дальше, в Россию, туда, куда еще не добрались проклятые турки, насаждающие на захваченных землях ислам.
Сам князь теперь звался пашой, дабы сохранить свои земли и власть, он пошел на сделку с турецким султаном, согласился принять ислам. И платить огромную дань. Но удержать в повиновении чернь, а в особенности гордых грузинских князьков паше Абашидзе было непросто. Шпионы доносили, что многие из них приняли ислам лишь для видимости, но тайно по-прежнему совершают христианские обряды и прячут под турецкими кафтанами православные кресты.
Аджария закипала, крестьяне отказывались платить налоги турецкой казне и отдавать своих женщин в гаремы любвеобильных богатых турков, на севере разбойничали терские, а в особенности гребенские казаки.
Эти казаки не подчинялись никому, хотя уже посматривали в сторону русских, так же, как и грузины. По слухам, грузинский царь Александр задумал отправить послов в Москву. И просить у русского царя покровительства и защиты от турок и разбойников-казаков. Поэтому и паша Абашидзе был крайне осторожен, ведя политику в Батуми вроде бы в пользу Османской империи, но втайне сочувствуя тем, кто вливался в сопротивление наглым захватчикам. Сам Абашидзе тоже мечтал снова стать князем, независимым правителем, который не платит унизительную дань и не подчиняется приказам из Стамбула.
Ведь кто сейчас сидит на османском троне? Безумец, сластолюбец, развратник, убийца и настоящий варвар! Падишах Ибрагим не воин, он и на коня-то не садится, саблю в руках не удержит, его авторитет среди янычар все больше падает. Паши и визири ропщут, опять-таки по слухам, в Стамбуле зреет заговор. И кто взойдет на трон? Малолетний шехзаде Мехмед? При регентше-валиде! Кёсем-султан или Турхан-султан, без особой разницы. Женщина будет править огромной империей, ты подумай! Да ей тогда быстро конец придет. Вот и задумался паша Абашидзе крепко.
Турецкий султан слаб, поэтому в его армии брожения. Эта затянувшаяся война на Крите истощает казну. Чем больше турки втягиваются в войну на Средиземном море, тем слабее их влияние здесь, на Кавказе. И когда сюда придут русские, все разом переменится. Поэтому и в спальне у Абашидзе в заветном тайнике лежал православный крест. А ну как и в Батуми зреет заговор? Если вдруг вспыхнет восстание, Паат Абашидзе встретит заговорщиков с крестом в руке и напомнит, что он грузинский князь, из древнейшего рода, правящего на этих землях аж с седьмого века! Когда царь Арчил второй пожаловал предку Паата Абашидзе Абеше эти земли с титулом тавади, то бишь князя.
Паша Абашидзе тяжело вздохнул. Его маленькая армия таяла в этой пока еще необъявленной войне. А что, если грузины с русскими объединятся? Тогда надо будет скоренько переметнуться на их сторону.
Все правильно: слабые тянутся к сильному. А из безумного падишаха Ибрагима какой защитник? Все, что волнует султана – это его гарем. Вот опять: пришло письмо из Стамбула. О военной помощи ни слова, зато новые требования. Падишах велит прислать ему в Топкапы красивых девственниц-грузинок. Недавно Ибрагим в припадке безумия утопил весь свой гарем, и об этом узнали в Европе, потому что одной из рабынь удалось спастись. Ее казнили почти последней, и евнухи от усталости мешок завязали плохо. Девушка, оказавшаяся испанкой, сумела освободиться и рассказала о чудовищной массовой казни.