Так прошло несколько месяцев, пока однажды Надежда не заметила, что за ней все-таки «присматривают». И это послужило для нее поводом, чтобы наброситься на мужа с обвинениями и снова заговорить о разводе.
— Значит, все повторяется снова! Ты снова установил за мной слежку! А я-то, наивная, подумала, что все это в прошлом! — кричала Надя, ходя туда-сюда по комнате.
— Надя, не кричи, — сказал Саша, — никто за тобой не следит. Ребята просто присматривают, чтобы ничего не случилось.
— Присматривают? Ты это называешь присмотром? А я называю тюрьмой. Я тут живу, как в тюрьме. Нельзя и шагу ступить или слова сказать, чтобы ты не знал об этом! Мне нужно ходить туда, куда тебе надо, как тебе надо, когда тебе надо! И при этом меня никто не спрашивает, хочу ли я туда идти! И приятны ли мне эти люди!
— Ты никогда не говорила этого. Я думал, что каждая женщина мечтает надевать красивые платья и украшения, делать прическу и выходить на разные светские мероприятия. Мне казалось, что всем женщинам нравится, когда они становятся под объектив фотоаппарата и их фотографии начинают появляться в журналах и газетах. Извини, я не знал. Не было никакой необходимости везде ходить со мной, если тебе это не нравилось.
— Да, конечно! Он не знал! А может, ты думаешь, что мне гораздо приятнее сидеть в этом домище вечер за вечером одной, не чувствуя ничего, кроме одиночества и тоски, когда ты там по своим мероприятиям ходишь? Куда нам такой домина? Зачем нам все эти комнаты? Нас всего двое! Знаешь, лучше бы была одна комната, но чтобы не сидеть в ней одной!
— Надя, но я же хотел как лучше, чтобы было место для наших детей. Чтобы мы не ютились в крохотной комнатушке, сидя друг на друге. Сказала бы раньше, можно было купить дом поменьше.
— Детей? Ты говоришь — рожать от тебя детей? Ты в своем уме? Чтобы они каждый вечер наблюдали, как ты меня допрашиваешь: где я была, с кем проводила время, чем занималась? Чтобы опять донимал меня своими подозрениями и ревностью? Чтобы опять приписывал мне и Хельге то, чего не было? Да ни за что! Никаких детей я от тебя рожать не собираюсь! Я хочу развод, понимаешь? Я хочу уйти от тебя и забыть, что ты вообще был когда-то в моей жизни! — и, сказав это, Надя вдруг увидела лицо Саши. Когда девушка говорила, она не смотрела на него, нервно расхаживая по комнате. Во время ее последних слов он пошатнулся как от удара. И она увидела, как он побледнел. Тогда девушка поняла, что перегнула палку, но сделать уже было ничего нельзя. Назад слова не заберешь и сказанного не воротишь.
— Я не допрашивал тебя, Надя. Мне правда было интересно, как ты провела свой день. А если тебе это было неприятно, то могла бы и сказать об этом. Ладно, давай закончим этот разговор. Извини, если обидел. Ужинать я не буду. Пойду к себе, что-то я устал сегодня, — и он вышел из комнаты. Надя осталась одна, понимая, что теперь что-то должно случиться. Вот только что?
На следующий вечер Саша положил перед ней какие-то бумаги.
— Это документы, которые ты просила. Я подписал их. Теперь можешь поставить свою подпись, и тогда развод состоится. Теперь ты свободна. Я уеду в командировку на несколько дней. Можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь, меня все равно не будет. Надеюсь, что теперь ты будешь счастлива, — сказал он и ушел.
Надя смотрела на бумаги. Она получила то, что так хотела. Но, странное дело, она не испытывала никакой радости от этого долгожданного события. Вокруг нее была пустота. Ей вдруг захотелось встать и бежать, куда глаза глядят. Но от себя не убежишь. Девушка прекрасно это знала. Поэтому она решила поговорить обо всем этом с человеком, который всегда давал ей советы. И все эти советы помогали ей поступать правильно, если она им следовала. Так она решила сделать и на этот раз.
— Вот так вот, — закончила Надя, сидя перед Хельге и нервно сжимая руки. — Что ты на все это скажешь?
— Что скажу? Что тебе не надо было так поступать с самого начала. Это же так легко — взять и сбежать от проблем. А ты о нем подумала? Ты думала над тем, почему он представился тебе водителем, а не сказал всей правды с самого начала? Или ты считаешь, что другие, также как и ты, не читают журналов и газет, не интересуются политикой, бизнесом и светской жизнью? Или что нет девиц, которые мечтают заполучить бизнесмена только ради его денег? Думаешь, ему было легко во все это играть, притворяться? И что, по-твоему, он чувствовал, когда ему надо было рассказать тебе всю правду о себе? Я уверен: он боялся того, что ты уйдешь, не простив ему обмана. Или, наоборот, станешь тянуть из него деньги. Да мало ли чего? Может, ты тоже притворялась, что ничего не знаешь, а сама вела свою игру, зная, кто он на самом деле. А что касается его ревности и подозрений, то я бы тоже начал терзаться сомнениями, если бы меня ни во что не ставили, а все уши прожужжали каким-то Хельге. И по каждому поводу бежали к нему, а не ко мне, мужу. Да, мы — друзья. Но есть вещи, Надя, о которых говорят только с мужем. Ты же полностью исключила его из своей жизни. А он много для тебя сделал, и делает до сих пор. Он отпустил тебя. Поверь мне, он очень тебя любит, если смог это сделать. Ты таких вещей наговорила ему! И зачем? Что плохого он тебе сделал? Он всего лишь человек, он не может знать, что ты думаешь, если ты не разговариваешь с ним. И, если ты его любишь, то иди к нему и попроси прощения. И обязательно скажи ему о своих чувствах. И не совершай ошибку снова. Сейчас еще можно все исправить. И подумай, как бы не пожалеть потом о сделанном. Или несделанном, — сделал вывод Хельге.