Миссис Вестон терпеливо подождала немного, потом нетерпеливо — еще немного и наконец не выдержала:
— Джордж!
— Угу…
— Джордж, послушай! Может быть, ты отложишь газету и поглядишь на меня?
Газета, шелестя, упала на пол, и Вестон обратил к жене страдальческое лицо:
— В чем дело, дорогая?
— Ты знаешь, Джордж. Дело в Глории и в этой ужасной машине…
— Какой ужасной машине?
— Пожалуйста, не притворяйся, будто ты не понимаешь, о чем я говорю! Я об этом роботе, которого Глория зовет Робби. Он не оставляет ее ни на минуту.
— Ну а почему он должен ее оставлять? Он для этого и существует. И в любом случае он вовсе не ужасная машина, а самый лучший робот, какой только можно было достать за деньги. А я чертовски хорошо помню, что он обошелся мне в полугодовой заработок. И он стоит этого — он куда умнее половины моих служащих.
Вестон потянулся за газетой, но жена оказалась проворнее и выхватила ее.
— Выслушай меня, Джордж! Я не хочу доверять своего ребенка машине, и мне все равно, умная эта машина или нет. У нее нет души, и никто не знает, что у нее на уме. Нельзя, чтобы за детьми смотрели всякие металлические штуки!
Вестон нахмурился.
— Что с тобой? Он с Глорией уже два года, а до сих пор я что-то не видел, чтобы ты беспокоилась.
— Сначала все было по-другому. Как-никак новинка, и у меня стало меньше забот, и потом, это было так модно… А сейчас я не знаю. Все соседи…
— Ну при чем тут соседи? Послушай! Робот куда надежнее любой няньки. Ведь Робби создан с единственной целью — ухаживать за маленьким ребенком. Все его мышление рассчитано специально на это. Он просто не может не быть верным, любящим, добрым. Он просто устроен так. Не о каждом человеке это скажешь.
— А вдруг что-нибудь испортится? Какой-нибудь там… — Миссис Вестон запнулась: она имела довольно смутное представление о внутренностях роботов. — Ну, какая-нибудь мелочь сломается, и эта ужасная машина начнет буйствовать, и тогда…
У нее не хватило сил закончить вполне очевидную мысль.
— Чепуха, — возразил Вестон, невольно вздрогнув. — Это просто смешно. Когда мы покупали Робби, мы долго говорили о Первом законе роботехники. Ты же знаешь, что робот не способен причинить вред человеку. При малейшем намеке на возможность нарушения Первого закона робот сразу будет парализован. Иначе и быть не может, тут математический расчет. И потом, у нас дважды в год бывает механик из «Ю. С. Роботс» — он же проверяет весь механизм. С Робби ничего не может случиться. Скорее уж сойдем с ума мы с тобой. Да и как ты собираешься отнять его у Глории?
Он снова потянулся за газетой, но напрасно: жена сердито швырнула ее через раскрытую дверь в соседнюю комнату.
— В этом-то все и дело, Джордж! Она не хочет больше ни с кем играть! Кругом десятки мальчиков и девочек, с которыми ей следовало бы дружить, но она не хочет. Она и не подойдет к ним, если ее не заставить. Нельзя девочку так воспитывать. Ты ведь хочешь, чтобы она выросла нормальной? Ты хочешь, чтобы она смогла занять свое место в обществе?
— Грейс, ты воюешь с призраками. Представь себе, что Робби — это собака. Сотни детей с большим удовольствием проводят время с собакой, чем с собственными родителями.
— Собака — совсем другое дело. Джордж, мы должны избавиться от этой ужасной машины. Ты можешь вернуть ее компании. Я уже узнавала, это можно.
— Узнавала? Вот что, Грейс! Не надо ничего решать сгоряча. Оставим робота, пока Глория не подрастет. И больше я не желаю об этом слышать.
Он в раздражении вскочил и вышел из комнаты.
Два дня спустя миссис Вестон встретила мужа в дверях.
— Джордж, ты должен выслушать меня. В поселке недовольны.
— Чем? — спросил Вестон. Он скрылся в ванной, и оттуда послышался плеск, который мог заглушить любой ответ.
Миссис Вестон выждала, пока шум не прекратился, и сказала:
— Недовольны Робби.
Вестон вышел, держа в руках полотенце. Его раскрасневшееся лицо было сердито.
— О чем ты говоришь?
— Это началось уже давно. Я старалась не замечать, но больше не хочу. Почти все соседи считают, что Робби опасен. По вечерам детей даже близко не пускают к нашему дому.
— Но мы же доверяем ему своего ребенка!
— В таких делах люди не рассуждают.
— Ну и черт с ними!
— Нет, так нельзя. Мне приходится встречаться с ними каждый день в магазинах. А в городе теперь с роботами еще строже. В Нью-Йорке только что приняли постановление, которое запрещает роботам появляться на улицах от захода до восхода солнца.