Выбрать главу

Но едва она переступила порог, как увидела спешащего ей навстречу Мостона.

— А, мисс Люсия, я как раз собрался искать вас. Хозяин желает немедленно видеть вас у себя в кабинете.

Не теряя времени, она направилась в кабинет.

Было странно и непривычно стучать в дверь, сознавая, что сейчас там находится сэр Артур, а не отец.

— Войдите!

По его сухому отрывистому тону Люсия сразу поняла, что он пребывает в далеко не благодушном настроении.

— Люсия, присядь, пожалуйста.

Она огляделась по сторонам в поисках глубокого кожаного кресла, в котором сидела еще ребенком, и устроилась прямо напротив него.

Сэр Артур избегал смотреть ей в глаза. Стоя за большим столом дубового дерева, он обращался к груде бумаг, стопкой сложенных перед ним.

— Люсия, ты, без сомнения, видела каблограмму, которая пришла во время нашего отсутствия. Она принесла мне неприятные известия. Если коротко, то американская фабрика, в которую я вложил деньги, перешла в стадию ликвидации, оставив после себя внушительные долги. Если я не смогу самым срочным образом изыскать двадцать пять тысяч фунтов, то потеряю все — фабрику в Манчестере и, скорее всего, нам придется продать Бингем-холл.

— Нет! Вы не можете этого сделать! Он принадлежит маме.

— Поместье принадлежит банку, Люсия, а не твоей матери. Она была вынуждена заложить его после смерти твоего отца, и поэтому нам нужны деньги, чтобы выпутаться из беды.

Люсия была ошеломлена и раздавлена. Продать Бингем-холл? Этого просто не может быть!

В этот момент в кабинет вошла ее мать. Румянец сошел с ее щек, а глаза припухли от слез.

— Ох, родная моя! Мне очень жаль, — всхлипнула она, устремляясь к Люсии. — Я уже говорила тебе, что из-за моей продолжительной болезни и неудачных вложений твоего отца мы попали в долговую яму. Я не сказала тебе об этом сразу, но мне пришлось взять ссуду под залог Бингем-холла, чтобы свести концы с концами. И вот теперь у нас не осталось свободных денег.

Люсия жалобно взглянула на мать, после чего перевела взгляд на сэра Артура, который стоял у письменного стола с крайне недовольным видом, как будто это лорд Маунтфорд был виноват в том, что он оказался на грани банкротства.

«Как смеет он изображать негодование, когда это его вина, что мы оказались в столь ужасающих обстоятельствах после того, как он убедил маму выйти за него замуж под предлогом, что баснословно богат!»

Ей очень хотелось высказать свои мысли вслух, и она, пожалуй, именно так бы и поступила, если бы не мать, сидевшая рядом с совершенно убитым видом, которую ей было безумно жаль. Не выдержав, миледи вновь расплакалась и заломила руки.

— Но что же будет с нами? Что теперь будет со всеми нами? — снова и снова повторяла она.

— Как я уже говорил твоей матери, — продолжал сэр Артур, — может случиться так, что я буду вынужден распродать все, чем располагаю на юге, а после этого нам придется переехать в мой дом в Дидсбери.

— Переехать на север? — в ужасе вскричала Люсия. — Но это означает, что нам придется расстаться со всеми, кого мы знали в Шилборо — и в Лондоне тоже! Мама, ты ни в коем случае не должна давать согласия.

— Родная, может статься, что у нас просто не останется выбора, — бесцветным голосом отозвалась мать. — Если твой отчим не сможет найти нужную сумму, тебе предстоит смириться с тем, что мы переедем отсюда.

Люсия сидела в кресле, потрясенная до глубины души. Она не ожидала, что новости окажутся столь сокрушительными.

«Оставить Бингем-холл?» — прошептала она про себя, слыша, как рядом тихонько плачет мать. Стоило ей поверить, что жизнь может начаться заново, как на нее обрушилось новое несчастье.

«Покинуть Шилборо ради какого-то Богом забытого городка на севере, который я буду ненавидеть всей душой? Ни за что! Никогда!»

Глава третья

Бингем-холл жил в ожидании несчастья. Теперь Люсия редко видела сэра Артура, который бóльшую часть времени проводил, запершись в своем кабинете с угрюмыми и мрачными типами, в которых безошибочно угадывались счетоводы.

Постепенно Люсия привыкла к тому, что они с матерью ужинают в одиночестве, поскольку деловые встречи отчима затягивались до поздней ночи.

А ее все больше тревожили перемены, происходящие в последнее время с матерью. Здоровый румянец, с которым она приехала из Италии, вскоре исчез, и она долгие часы проводила в постели.