Водили туда и матов-неофитов, приобщиться, так сказать, и слиться с истоком магии. Вышедшие из подземной пещеры напрочь забывали координаты, хотя и сохраняли в себе чувство приобщения к великому. Ну а для того, чтобы хранители под пытками не водили к источнику врагов, им было даровано право лёгкой смерти – умереть одним желанием, без боли, без мучений и в любых условиях, даже когда магия блокирована. Стать новым хранителем можно было по воле одного из старых, когда кто-то из десятки умирал. На этом сгорело немало шпионов, ибо, желая узнать координаты, они во время первых циклов втиралась в доверие, и их вели к источнику. Во время процедуры источник уничтожал тех, кто не относился к его магии, и тех, кто относился, но пришёл с намерением предать. Так называемое слияние с источником ровно такое же, как при «перевербовке». С учётом того, что в хранители, как правило, назначали самых упёртых и фанатиков, а шпионы, желающие стать хранителями, закончились ещё во время первых десяти циклов, получить координаты ИИ считалось поистине непосильной задачей. Даже поговорка была разряда: «Да легче к чужому источнику прийти!» – или что-то в этом духе.
Всё это я узнал много позже, а в тот день, прислушиваясь к разговору Луиджи и Тиберия, понял только о лёгкой смерти. Попал хранитель в лапы врагов и бац – тут же умер. Особенно это актуально становилось, когда враги точно знали, что схватили хранителя. Вот такая странная вычурная система, заставляющая задуматься на вечную тему: куда я попал?
На всякий случай местность, приметные места и куда сколько шагов, чтобы попасть к входу в пещеру, я запомнил. Короткий подземный ход, довольно сухой и даже освещён какими-то светящимися грибами, привёл в пещеру. Не мамонта, разумеется, маленькая такая пещерка, шар источника занимал в ней четверть или пятую часть. Не силён я в измерениях на глаз, особенно когда эти глаза мне не подчиняются.
Взмахи, заклы, и Тиберий входит в шар. Сияние вокруг – и ничего не видно. Выходит. Теперь он хранитель и чётко знает, как прийти к источнику. Видит, чувствует его и направление на него каким-то шестым или седьмым чувством внутри груди. Также чувствует первичные источники и вторичные, хоть и слабее. И вместе с ним эту сеть источников почему-то чувствую и вижу я. Странно, правда? Но тогда мне это казалось подарком небес – такое развлечение! Но церемония ещё не закончилась, и Луиджи снимает с пояса какую-то узорную хрень. Цепляет на рубаху Тиберия и делает щедрый взмах рукой.
– Стоило ли? – спрашивает Тиберий.
– Пустое, я давно перерос такие вещи, – отмахивается Луиджи.
Теперь Тиберий шепчет заклинание и подаёт силу в узорную хрень. Та оживает и вцепляется ему в сердце, а Тиберий давит и мнёт её голыми руками. Кровь, укусы, порезы и сильная боль, но некромант упрямо давит, а я негодую. Эта скотина моими руками кого-то убивает! Своими бы убивал, а моё не трогай! Тиберий не слышит и долавливает оживший амулет. Теперь он седьмого ранга. Тут же разворот и поклон источнику. Полчаса боевых гимнов, верчения руками и ещё каких-то дурацких ритуалов. Источник вспыхивает!
– Всё! – торжественно заявляет Луиджи.
Тиберий кланяется. Шторм магии бушует в нём, ибо он только что поднялся на два ранга и теперь стал пятым. Очень редкий способ подъёма силы, из-за особенностей хранителя. Ими становятся, как правило, сильные маги, с первого по четвёртый ранги, а источник даёт два ранга при посвящении только тем, у кого ранги с десятого по седьмой. Понятно, таких слабаков хранителями не ставят, ибо это реальное магическое «мясо». Да и среднее звено, шестой – четвертый ранги, тоже «мясо», если подумать. Только элита первых трёх рангов имеет какие-то неиллюзорные шансы, но их мало. Тяжело раскачиваться, тяжело подниматься, и Тиберию, скакнувшему сразу на пятый ранг, он выдан, можно сказать, авансом. За былые заслуги. Не будь у него за спиной прошлой жизни, наполненной битвами, сражениями, созиданием и разрушением во славу Некроса, хрена лысого кто ему дал бы отдельную базу, отдельные возможности качаться, да и хранители не пригласили бы до следующего цикла. Это на Юкане поговорка такая, вроде нашей «обещанного три года ждут». А у них – «до следующего цикла».