Наташа всё шла и шла, казалось, по вполне красивой, ярко освещённой фонарями и рекламными щитами, улице своего любимого города и ничего не замечала, кроме одного и того образа перед глазами – актёра из их городского театра, откуда она шла сейчас домой под впечатлением после очередной триумфальной премьеры «Страшной мести» по Гоголю. «А премьера действительно удалась!» – подумала Наталья, переходя на другую сторону улицы, чтобы спуститься в метро.
В этот момент она испытывала довольно противоречивые чувства: одновременно и радость и зависть к успеху режиссёра и автора пьесы. Сколько раз она в течении последних двух лет посылала свои романы в разные издательства, результат был почти нулевым. Их либо не рассматривали вообще, даже не удосужившись ответить, либо придирались буквально ко всему подряд.
Поэтому Наталья продолжала наблюдать за успехами других, обожать, боготворить театр и мечтать написать для него новую пьесу, ведь только там она чувствовала себя умиротворённо, спокойно и радостно. Сюжет пьесы уже почти сложился в её голове, но Наталья всё мучительно думала: зачем? Снова впустую, снова слушать ворчания мужа, что она занимается никому не нужной ерундой. Её очень обижало это его отношение к её творчеству. Андрей был по натуре практичным, деловым, удачливым в карьере человеком и абсолютно далёким от искусства. Он работал в крупной компании «Майкрософт» киевского отделения в должности директора филиала в их городе и не понимал, почему вдруг его жене спустя 14 лет совместной жизни вдруг захотелось писать романы.
Наталья не пыталась с ним спорить, упорно продолжая заниматься своим делом, не оставляя работу в аудиторской фирме, а выходные посвящая любимому увлечению. Передавая свои чувства и мысли на бумаге, ей становилось легче переживать непонимание окружающего мира, познавать смысл жизни и рассуждать о нём на примере судеб и характеров выдуманных ею героев.
Радовало то, что Настя поддерживала её. Дочь всегда первой читала её произведения, и они вместе их обсуждали. В свои 14 лет она была довольно взрослой по своему развитию девочкой и часто помогала Наталье в написании романа.
Сейчас, глядя в тёмное окно метро, Наталья чувствовала, что за последние пять лет взаимопонимание с мужем постепенно, мучительно медленно сходит на нет. Всякий раз, когда подобные мысли посещали её, Наташа пыталась гнать их от себя, ведь особых причин для волнения пока не было и внешне всё оставалось по-прежнему, уже устоявшемуся укладу их семейной жизни. Кроме того, Андрей был превосходным отцом, и Настя его обожала. Никто и никогда не уделял ей столько внимания, сколько он, а Наталья смутно сознавала, что с рождением дочери она отошла для мужа на второй план. Когда родилась Настя, Наташа впервые почувствовала, что муж отдалился от неё, что было связано, как она поняла впоследствии, с его безумным страхом, что он не сможет обеспечить семью и ему нужно очень много работать.
В итоге работа и карьера заняли всё его время, а отдых сводился к посиделкам в букмекерских конторах с друзьями и игры с Настей. Для неё же, Натальи, времени почти не оставалось. Скандалы и ссоры, которыми она пыталась всё как-то исправить, ничего не изменили, хотя муж всякий раз шёл на примирение первым, и она просто переключила своё внимание на книги – это был способ избавиться от ощущения того, что она не нужна ему, несмотря на то, что он всегда доказывал обратное. Наташа по-прежнему не могла до него достучаться и дать понять, что идёт время, идёт жизнь, а все эти его важные дела заполняют её до отказа, и в ней больше нет места глупой романтике, беседам по душам, прогулкам наедине. Да, он приносит ей деньги и, оказывается, она, Наталья, должна считать, что этот факт является главным содержанием их совместной жизни.
– Привет, госпожа Завальская! Ты откуда это так поздно?
Её размышления были прерваны знакомым весёлым голосом, и Наташа обернулась, неожиданно для себя осознав, что уже подошла к своему подъезду.
– Привет, Лера! – в весенних мартовских сумерках она разглядела миленькое личико подруги. – Я была в театре. Помнишь, два дня назад я предлагала тебе пойти со мной на премьеру «Страшной мести» по Гоголю?