Я рассчитывал, что у нас будет хотя бы год, чтобы, вернув магию на Шайдар, возместить потраченное, но, видимо, ошибся… У деда осталось не больше пары дней, а я не могу даже представить себе Харрут без него.
Его вера в жизнь и непоколебимый оптимизм всегда были для меня чем-то вроде души всей страны. Когда дед появлялся на важном приёме или совете с ног до головы покрытый паутиной и пылью, воодушевлённо размахивая каким-нибудь древним свитком, выводя из себя отца, ярого фанатика этикета, я расплывался в счастливой улыбке.
Как можно не любить того, кто день за днём поддерживал в нас надежду на протяжении веков! Даже сейчас, стоя у кромки Тени, он улыбается и верит в лучшее…
Это он нашёл пророчество и дал Шайдару шанс, а мне… Благодаря ему я встретил Ташу, это светлое сумасшедшее чудо, без которого теперь не представляю этого мира.
Пока Наташа обсуждала с дедом вероятность перемещения в Харрут с помощью родового перстня, я только молча слушал, удивляясь многообразию его знаний, прекрасно понимая, что он не может знать заклинания переноса. Даже если оно и было, наверняка хранилось в секрете, а значит затеряно давно и надёжно. Однако Таша, услышав про неведомые маячки и каналы, оживилась и попросила орка с эльфом принести вещи и гнома. Шаксус-Джер спокойно подошла поближе и уселась рядом с невозмутимым выражение на клыкастой морде.
Мир вокруг померк, чтобы через мгновение преобразиться в знакомую с детства комнату.
Ещё не до конца придя в себя после переноса, я увидел, как дед пытается пробудить родовое кольцо, вливая в него последние крохи магии, поддерживающей в нём жизнь. Зачем?! Я бросился к нему, но опоздал — дед потерял знание. Судя по всему, уже навсегда. А я даже не попрощался! Не сказал, что люблю его больше родного отца. Что нашёл свою единственную, ту, которая своим существованием вернула миру краски. Что… Я так много не сказал! И уже не скажу…
— Хартад… — Сквозь холод потери донёсся озабоченный голос любимой. — Ты говорил, что длительность жизни у таруханов зависит от количества магии. — Это так?
— Да — Ответил я отстранённо, не позволяя себе поверить в невозможное. Тут даже Таша со всей своей магией не сможет помочь. Силой нельзя просто поделиться, она у каждого своя, особенная. Организм просто не примет инородную магию, как свою.
Не сможет. С помощью Силы можно излечить даже смертельную рану, если прочесть заклинание, но дед не ранен, поэтому никакое заклятье здесь не поможет.
Однако Таша, опустившись на колени рядом с ним, сжала в руках иссушенные ладони и мрачно велела отойти. Магия потекла к деду, на удивление, отторгаясь лишь частью. Я почти не дышал, боясь помешать чуду, но поток силы постепенно становился бледнее, медленнее и вскоре окончательно иссяк. Нашкар потускнел и погас, превратившись в бесполезную безделушку, а дед так и не очнулся. Не вышло…
До сегодняшнего дня я не знал, что надежда, умирая, рвёт душу не хуже чем страх или боль потери. Наташа обессиленно уронила голову на колени деда.
Спасибо, любимая! Я никогда не забуду, что ты отдала всё, что у тебя было для спасения моего деда. Пусть не получилось, но ты сделала даже больше, чем это было возможно. Я положил руки ей на плечи и почувствовал едва заменую дрожь. Она плакала. Без звука и без слёз. По моему деду?!
Вдруг Шаксус-Джер резко вскочила и, отбросив меня в сторону, зашипела. Алька замерла рядом с Наташей и ярость в её жёлтых глазах сменилась ужасом.
— Что случилось?!!
Но Шаксус-Джер молчала, пристально вглядываясь в склонённую голову Таши, тихо и горестно подвывая…
Сердце упало.
— ТАША?!!
А в ответ лишь давящая, рвущая душу тишина, но маленькие ладошки упрямо сжимают старчески скрюченные пальцы деда. Я хотел поднять её, но оскаленная морда Шаксус-Джера преградила мне путь.
— Не подходи! Сейчас её нельзя трогать.
— Почему? Что с Наташей?!
— Я её не слышу. Совсем.
— Что???
— Очень надеюсь, что это не так, но, думаю, она решила вытащить твоего деда, наплевав на предостережение Ашмара. Это очень опасно. Шансов выжить у неё и так почти нет, но, если вмешаться сейчас, 'почти' превратится в 'совсем'.
— Чем можно помочь? — С трудом шевеля помертвевшими губами, прошептал я.
— Сейчас мы можем только ждать.
Я обернулся на безжизненно прошелестевший голос. Эльф подошёл вплотную к Шаксус-Джеру и опустился на колени, пристально глядя на неподвижно застывшую девичью фигурку в облаке светлого шёлка.
— Только ждать… — Выдохнул он тускло.
Таша… Когда и как ты успела ТАК привязать нас к себе?
У всегда сдержанного Варука подозрительно увлажнились глаза, Руки сжаты в кулаки так сильно, что ногти проткнули кожу и на светлый ковёр тёмным каплями падает кровь. А я… Я ничего не чувствую. Ни-че-го! Просто не могу. Душа покрылась ледяной коркой от одной только мысли, что может потерять тебя, и я, чтобы не сойти с ума от боли, лишь отстранённо фиксирую взглядом… Переполненные ужасом глаза тихо поскуливающего Шаксус-Джера. Серое безжизненное лицо Сератаниралиэля.