Ага! Так они и послушались! Хартад с Варуком вытащили оружие и передвинулись поближе, а Алька вообще подошла вплотную, старательно отодвигая меня от Грота гладким боком. Феечка сидела на плече у орка, испуганно оглядываясь.
— Алька, не толкайся! — Возмущенно рявкнула я. — Лучше помоги мне наверх забраться.
— И не подумаю! Это опасно, к тому же у тебя только-только нога проходить начала.
— Но я должна понять, в чём тут Фишка, а отсюда ничего не видно! — Воскликнула я, злясь на всех сразу и на себя в первую очередь.
Лезть наверх по почти отвесной скале, покрытой склизкой гадостью абсолютно не хотелось, но не бросать же дело на полпути. Тем более что я обещала помочь феечке.
Алька, тихо зарычав, повернула голову к искателям и рявкнула:
— Варук, Хартад, держите эту ненормальную, а я сама всё посмотрю.
Я дёрнулась было вперёд, но орк с таруханом уже вцепились в меня мёртвой хваткой.
Алька же, не мешкая, споро полезла вверх. На камне оставались глубокие царапины от её снежно-белых когтей, ставших уже грязно-бурыми. Я заворожено смотрела на её продвижение. Лишь бы не сорвалась! Тоже мне, коза горная, блин! Слава Богу, всё обошлось, и она благополучно забралась наверх.
— Да нет здесь ничего, кроме странной тины! — Крикнула она через некоторое время, балансируя на краю.
Вдруг, за её спиной поднялось Нечто. Волна склизкой серо-сине-бурой гадости мгновенно накрыла Альку с головой. И вот уже ни Шаксус-Джера, ни самой волны нет, будто и не было.
— Алька!!! — Я дёрнулась вперёд, но меня всё также крепко держали.
— Держи её! — Отрывисто бросил Хартад Варуку, и, скинув куртку, полез наверх.
— Руки убери!!! — Завопила я, и со всей дури шарахнула сжатой до предела Силой в искру магического источника, которая располагалась сразу над 'крышей' грота, отчего в гладкой поверхности скалы образовалась нехилая дырень, из которой, вдруг, хлынула вода, переливающаяся всеми цветами радуги. По ушам резанул оглушительный визг, и сверху свалилось нечто неописуемо мерзкое вроде слизня или сгустка плазмы, плюхнувшись в бассейн, огибающий основание грота. Нас с Варуком окатило волной вонючей склизкой гадости.
На карнизе появилась, покрытая чем-то напоминающим сопли, Алька. На первый взгляд живая и здоровая. Глаза Шаксус-Джера полыхали яростным жёлтым огнём.
Тут вонючая кучка, хлюпнувшаяся со 'ступеньки', вздыбилась и издала противный булькающе-завывающий звук, будто унитаз кошкой забило. Через секунду нам стало не до смеха. Из болотной тины вылезли десятки странных тварей, напоминающих двухметровых кенгуру с головами ящеров и длиннющими когтями. И все эти очаровашки ломанулись к нам, отнюдь недоброжелательно раззявив клыкастые до неприличия пасти.
Рядом словно материализовался вернувшийся Хартад, который быстро сориентировался и прервал приступ скальной поверхности. Алька же оттолкнулась от карниза и одним невероятно длинным и прыжком присоединилась к нам мгновением позже. Дальше было что-то…
Нападавших было много, но, как оказалось, наша беспокойная компашка вполне боеспособна. Хартад и Варук, грациозно уворачиваясь от когтей и оскаленных морд, кромсали мерзких тварей на ленточки, умудряясь при этом не подпускать их ко мне.
Алька, оправдывая гордое звание Шаксус-Джер, со скоростью молнии наворачивала вокруг нас круги, оставляя за собой очищенное от 'кенгуру' пространство, которое, впрочем, почти сразу же заполнялось новыми кровожадными уродцами. Кстати сказать, странных монстров мне почему-то совсем не жаль. Какие-то они… Неживые что ли, словно механические игрушки.
А я сначала довольно метко пулялась магическими снарядами, но, заметив, что от этого никакого эффекта нет, плюнула, оставив бой тем, кто в этом разбирается.
Пытаясь придумать, как бы помочь ребятам, я, глянув на них, к стыду своему, абсолютно выпала из реальности, вылупившись на Хартада.
Нет, я, конечно, видела что он — красивый и мускулистый, но чтоб НАСТОЛЬКО! Если кто-нибудь когда-нибудь скажет мне, что внешность для мужчины не важна — плюну ему в глаз! Воображаемый мужчина моей мечты стыдливо скрылся в тумане и правильно сделал, потому что по сравнению с Хартадом он — квазиморда потрёпанная.
В смертельно-опасном танце битвы тарухан был неподражаемо прекрасен. Плавность и уверенность грациозных движений вызывала странное покалывание в кончиках пальцев.
Игра мышц на спине, плечах, груди, животе, и руках завораживала. Длинные ноги…
Светящиеся изумрудным огнём глаза, а на губах — небрежная улыбка, будто он не с кучей клыкастых тварей сражается, а мило беседует с какой-нибудь графиней в центре бального зала. Господи, такое сокровище и не моё! Всё! Плевать на мозг и все его выкладки. Кто не рискует, тот не пьёт, хотя… Кто не пьёт, тот похмельем не мается!!! А плевать я хотела на последствия!!! При первой же возможности — бросаюсь в омут, то есть в охмурение Хартада, с головой и будь что будет!