Глава 4
Прошло несколько недель после этого разговора. Павел играл в группе на соло гитаре, пел. Он уже привык к ребятам, не терялся на сцене. С Борисом у него были хорошие отношения, и он уже почти забыл о своём первом чувстве недоверия к нему. Часто Павла навещал Сергей Григорьев, познакомил парнишку со своей дочерью Юлей. Этот день на всю жизнь запомнился Павлу.
Ребята доиграли последнюю композицию и собирались расходиться. Тут к Павлу подошёл Григорьев. Рядом с ним стояла высокая симпатичная светловолосая девушка. Она приветливо улыбалась.
– Вот, дочь, познакомься с Пашей, я тебе о нём говорил, – Григорьев смотрел на девушку с нежной гордостью.
– Привет! Я – Юля! Так вот, как выглядит гений! – Она посмотрела на отца, потом на Павла, – Папа мне про тебя столько рассказывал, что я не выдержала и решила с тобой познакомиться, пока ты не стал звездой! – Она говорила, смеясь, но безобидно. Ей очень шла улыбка, и глаза её при этом лучились.
– Ну, до звезды мне, как до Китая пешком, да я и не стремлюсь к этому! – Ответил смущённый Павел, – Да, я Павел! – Он протянул девушке руку. Она дружески и непринуждённо её пожала, – Очень приятно! – Сказали они одновременно и засмеялись.
Юля сразу нашла с Павлом общий язык. Она была на несколько месяцев старше, но держалась просто, и Павел не замечал этой разницы. Юля училась на дизайнера в университете, серьёзно занималась живописью и любила фотографировать, везде с собой носила фотоаппарат. Она была самой младшей в своей университетской группе, так как учиться в школе начала с шести лет, но была намного умнее своих сверстниц.
– Ты везде с собой эту пушку таскаешь, – сказал ей как то Павел, – не надоедает?
– Нет, – ответила девушка, – я уже привыкла. Всё время что – нибудь с собой ношу, если не фотик, так мольберт. Если в руках ничего нет, так мне уже чего – то не хватает. А ещё я с собой иногда диктофон ношу.
– Зачем это? Шпионишь за кем-нибудь? – Павел засмеялся.
– Нет, не шпионю. Мне иногда умные мысли в голову приходят, вот я их и записываю!
– И часто тебя посещают умные мысли?
– Не то что бы часто, но бывает. И, как раз, назло, когда с собой диктофона нет! Иногда я эти мысли вспоминаю и записываю, а иногда нет.
– Неужели так трудно запомнить эти мысли, если они действительно умные? – смеясь, спросил Павел.
– Да! – Так же, смеясь, ответила Юля, – если учесть, что они порой рождаются рифмованными, как стихи, и в суете дня к вечеру улетучиваются. Я потом вспоминаю основную мысль, но рифма уже такой классной не получается! Я одно время увлекалась стихосложением. А ты стихи не пишешь?
– Бывает. Но я чаще к своим песням слова пишу, а это, как известно, тоже стихи.
– А мне почитаешь? – Юля интересовалась искренне, не из праздного любопытства и Павел это чувствовал.
– Как-нибудь в другой раз, я сейчас не настроен. Не обижаешься? – Он посмотрел на Юлю.
– Нет! В другой так в другой! Ты же не отказываешься! Я тоже иногда бываю не в настроении!
– Ты? Не может быть! Сколько я тебя знаю, ты всегда улыбаешься! Кажется, оптимистичнее тебя я не встречал человека.
– Да, я стараюсь держаться. Но я ведь не робот, и у меня тоже бывают срывы. Однако ты прав, по натуре я оптимист. Паш, а ты чего-нибудь боишься? Вернее, не так, есть ли что-нибудь такое, чего не боятся многие другие, а ты боишься?
– Даже не знаю, как ответить? Я как – то не думал об этом.
– Например, мертвецов, боишься? – Юля улыбалась.
– А чего их бояться? Мёртвый ничего тебе не сделает! Лежит себе, гниёт в земле и даже не чувствует, как он разлагается и его съедают черви.
– Я тоже их не боюсь. Причём с детства. Когда мы во дворе рассказывали страшные истории про мертвецов, все девчонки и даже мальчишки боялись, а мне было смешно! – Юля рассмеялась.
– Да ты вообще, по – моему, ничего не боишься! – Ответил Павел.
– Нет, я боюсь двух вещей; предательства и двухколёсный транспорт, например мотоцикл без люльки или велосипед!
– Ну, предательства, это понятно, но при чём здесь велосипед? – Павел удивлённо посмотрел на Юлю, – Прикалываешься? Ты же, как сумасшедшая, на любом транспорте гоняешь?