— В знак покорности.
Баджи отталкивает от себя рисунок и гневно восклицает:
— Будь они прокляты, эти паранджа и чачван вместе с чадрой! А тех, кто эту мерзость выдумал, заставить бы так ходить всю жизнь!
Много горестного слышит Баджи о прошлой жизни ее подруги-узбечки. Подумать, сколько той пришлось пережить, пока она добралась до театрального техникума! Родные от нее отвернулись, преследовали, травили. На теле у Халимы следы жестоких побоев и шрам от пули — в нее стрелял муж-самодур.
Получив стипендию, Баджи выделяет некоторую сумму на сладости, чтоб угостить соучениц. Среди них щедрей чем всех она угощает Халиму: в Баку у той нет ни родных, ни близких; здесь Халима — гостья.
— Хватит тебе баловать меня! — сказала ей однажды Халима.
— Была бы ты у себя на родине, я бы тебя не баловала, — ответила Баджи.
— У себя на родине?. — Халима задумалась на мгновение и вдруг, решительно тряхнув головой, с живостью произнесла: — Слушай, Баджи, что я тебе скажу!.. Перед моим отъездом в Азербайджан приезжал к нам в Узбекистан Калинин Михаил Иванович. Был он и в том районе, где живут мои родные, в кишлаке Багаутдин. Знаешь, что он сказал дехканам на сходе? Он сказал: «Вы этот аул считаете своей родиной, а я считаю, что этого мало — вы и Архангельскую губернию, которая от вас за несколько тысяч верст, должны своей родиной считать!» Понятно?
Баджи кивнула головой и спросила:
— А где она, эта Архангельская губерния?
Халима подошла к висящей на стене карте Советского Союза, указала рукой на самый верх:
— Вот она где! Я сама только недавно узнала.
— Как далеко!.. — задумчиво произнесла Баджи, измерив взглядом расстояние до Баку.
Еще недавно, когда Баджи проходила мимо этой карты, взгляд ее невольно обращался к желтому клюву Апшеронского полуострова, врезавшемуся в синие воды Каспия, к маленькому кружку на южной его оконечности — к Баку. Здесь она родилась, здесь ее родина! А теперь Баджи с интересом рассматривает и Узбекистан и Архангельскую губернию. Здесь, оказывается, тоже ее родина! Взгляд Баджи охватывает на карте необъятные просторы Союза, с севера на юг, с запада на восток. И всюду, всюду, оказывается, ее Родина!..
Однажды, получив стипендию и наделив подруг кульками со сладостями, Баджи незаметно для других сунула Халиме второй кулек.
— Спасибо, ты меня уже угощала, — говорит Халима.
— Тебе — двойной паек! — шепчет ей Баджи.
Халима удивлена:
— За что?
— За шесть лет паранджи… За след от пули… За то, что рассказала про большую родину!
УЧЕБНИК ПО АНАТОМИИ
Как не похожа на Халиму другая ученица — Телли!
Она недурна собой, женственна, у нее красивые, хотя не слишком выразительные глаза.
Имя второй подруги Баджи, собственно говоря, не Телли, а Салтанэт, что означает «царство», но все зовут ее Телли, то есть «с челкой», — отчасти из-за густой, ровно подстриженной пряди черных волос, ниспадающей на лоб, отчасти по имени героини популярной оперетты Узеира Гаджибекова «Аршин мал алан» — служанки Телли, лукавые песенки и веселые танцы которой с немалым успехом исполняет вторая подруга Баджи.
Отец Телли, Абульфас, в прошлом — управляющий делами одного из бакинских богачей-домовладельцев. В свое время он окончил гимназию и с той поры, сочтя себя образованным передовым человеком, не прочь был посмеяться над невежественными муллами, старым законом и предрассудками. Став управляющим, он проводил вечера в Бакинском общественном собрании за картами или в буфете, балагуря в веселой компании за рюмкой водки и бутербродом с ветчиной. А между тем жена его, мать Телли, изо дня в день сиднем сидела дома, и если изредка выходила, то не иначе как в чадре. Теперь Абульфас работал в каком-то торговом учреждении в скромной должности инспектора.
Во всех забавах и затеях Баджи находит в Телли союзницу. Когда они идут по улице рядом, весело тараторя, редко кто из прохожих не посмотрит на них с улыбкой или не обернется им вслед.
В руках Телли часто можно видеть учебник по анатомии.
Однажды Баджи заглянула в него… Сердце, желудок, мозг, белые нити нервов, синие, красные трубки кровеносной системы, расползающиеся по всему телу, — вот, оказывается, как устроен человек!
— Интересная эта наука, анатомия! — заметила Баджи.
Телли поморщилась:
— Пусть мясники и повара возятся с костями да с кишками — я предпочитаю петь и танцевать!
— Чего же ты всюду носишься с этой книгой? — удивилась Баджи.
Телли в ответ только загадочно улыбнулась и промолчала.