Пить он не бросил — теперь его и вовсе не видели трезвым, даже на работе. Случалось, что он не появлялся на промысле в течение нескольких дней, ссылаясь на какую-то заморскую малярию, схваченную им во время его странствий по свету. Все, впрочем, знали, что собой представляет эта малярия и чем инженер от нее лечится, особенно если необходимо было человеку прийти к нему домой по неотложному промысловому делу. Ни намеки, ни просьбы, ни требования прекратить пьянство ни к чему не приводили.
В последнее время Кулль, к удивлению сослуживцев, сдружился с Министрацом.
Однако удивляться было нечему: у бывшего приказчика водились свободные деньжонки, и он охотно ссужал ими инженера, всегда нуждавшегося в деньгах на выпивку. В компании с инженером прикладывался к рюмке и сам Министрац, а когда случалось ему проштрафиться, он всегда находил в инженере защиту и поддержку.
Откуда водились у Министраца свободные деньги? Работая в промысловом складе, он ведал снабжением рабочих спецодеждой, обувью, рукавицами. Всеми правдами и неправдами он оттягивал выдачу сезонной спецодежды, и это давало ему немалый доход. Выдачу ватников, необходимых на нефтепромыслах в пору холодных осенних и зимних ветров, он порой ухитрялся оттягивать до знойных летних дней, когда сама мысль о стеганом ватнике казалась невыносимой, и нередко случалось, что спецодежда так и оставалась неистребованной. Министрац списывал ее как выданную и продавал затем на рынке. Бывало и так: более отсталым рабочим, привыкшим видеть в старом приказчике начальство и не решавшимся ему прекословить, он выдавал вместо новой одежды держаную, приобретенную за бесценок у какого-нибудь нуждающегося или подвыпившего рабочего. До поры до времени подобные проделки сходили Министрацу с рук, — видно, не зря ссужал он инженера Кулля деньгами на водку.
Числился за Куллем и другой грех — жаловались люди на промысле, что инженер затирает рабочие изобретения, рационализаторские предложения.
Однажды в промысловый партийный комитет явился рабочий и с обидой в голосе рассказал, как долго и прилежно работал он над проектом аппарата, определяющего местонахождение нефти, а инженер Кулль, к которому он обратился с просьбой дать оценку этой работе, даже не взглянув на проект, положил его под сукно.
Воздействовать на Кулля, с целью помочь рабочему-изобретателю, комитет поручил Араму и Юнусу.
Юнус охотно взялся за дело: когда-то он сам был в таком же положении, как этот рабочий-изобретатель, а ходатайствовать за другого, как известно, удобней, чем за самого себя.
— Партийные комитеты не уполномочены входить в производственные дела, — сухо прервал Кулль Арама, едва тот заговорил от имени, комитета о проекте нефтеразведывательного аппарата.
Юнус не выдержал:
— Так, инженер Кулль, уже давно говорят троцкисты!
Выделяя каждое слово, Кулль с упрямым спокойствием ответил:
— Ведение производства поручено партией большевиков именно нам, спецам — как вы изволите нас называть, — и незачем вам вмешиваться в эти дела и заниматься спецеедством, что, к слову сказать, осуждается вашей партией.
— Товарищ Ленин считает… — пришел было Арам на помощь Юнусу, но Кулль не дал ему договорить:
— У Ленина не сказано, где и как добывать нефть, и мой долг руководствоваться геологией нефти, а не диалектическим материализмом. — Кивнув на геологическую карту, висевшую на стене, он безразличным тоном добавил: — Пожалуйста, если угодно, разбирайтесь во всем этом сами!
Невольно Юнус перевел взгляд на карту, испещренную разноцветными линиями, условными знаками, цифрами… Разбирайтесь во всем этом сами?.. О, если б он был в силах разобраться! Кое-что, правда, он в этой карте понимал, но уж, конечно, не настолько, чтоб можно было поставить себя на место инженера Кулля, черт бы его побрал!
Разговор с Куллем ни к чему не привел.
— Да, плохо у нас обстоит дело с нашим инженером! — угрюмо промолвил Арам, выйдя из кабинета Кулля, и сердито пыхнул трубкой. — Вбил он себе в башку, что рабочему человеку незачем заниматься изобретательством и что не его, инженера, обязанность возиться с этими, как он выражается, доморощенными потугами.
Юнус сочувственно кивнул: он испытал подобное на своей шкуре еще лет десять назад. Но, видно, не остыла в нем давняя обида, к тому же разогретая только что происшедшим разговором, и он в сердцах воскликнул:
— Выгнать нужно такого инженера к чертовой матери!
— Выгнать — легко! А кем заменить? — Арам развел руками.
Юнус и сам это понимал.
Ведь Кулль — что ни говори об этом пьянице — свое дело знает хорошо. Он словно по-писаному читает, что делается у него под ногами, в недрах! Удивительно, что даже постоянный хмель этому не мешает! Кулль знает себе цену, учитывает нужду в специалистах и пользуется этим положением. В самом деле: где найти другого опытного геолога-нефтяника, когда повсюду в них такая нужда? Кем заменить Кулля? Вот и говори после всего этого: выгнать!